— Чего?
— Посвящения. Самое главное, чем быстрее ты всё примешь, тем легче будет.
— Звучит не очень обнадёживающе, — улыбнулась я.
— Кажется, я еще больше испугал тебя, — невесело усмехнулся мужчина и продолжил. — Мне стоило бы извиниться.
— За что?
— За своё поведение в Иллиуме, — пояснил Итан и замолчал. — Стоило, но я не стану.
— И зачем ты мне это говоришь?
— Мне кажется, ты должна об этом знать. Не так ли?
Не уверена, что хотела. Но может он и прав.
— Так-так-так, — раздалось вдруг сбоку и из-за дерева вышел Блейн. — Я не помешал?
Итан Ларкас
Эта неделя была одна из самых тяжелых в его жизни. Даже во время пробуждения силы или первой вылазки за завесу ему было не так плохо.
Разум твердил, буквально кричал, ежесекундно напоминая о том, что Айвири послушница. Та, на ком лежит вечное табу, в сторону которой даже смотреть было запрещено. Но душа и сердце чувствовали иное, никак не желая признавать горькую правду. Зверь так вообще сошёл с ума, отказываясь сдаваться.
От этой постоянной внутренней борьбы всё тело горело от боли. Так что даже дышать было невыносимо.
Мужчина всеми силами старался завалить себя работой, чтобы даже думать не было времени. Благо, что сбор всегда проходил тяжело и требовал повышенного внимания и сил.
Вечерами ликан с трудом добирался до кровати и падал, забываясь беспокойным сном. Но даже там ему не было покоя. Стоило задремать, как тут же появлялась она. Девушка с волосами вишнёвого цвета и ярко-синими глазами. И этот образ ничто не могло вытравить.
Оставалась последняя, глупая надежда, что стоит её увидеть снова, спустя столько дней и зависимость исчезнет. Особенно здесь, в обители Лаари.
Но не помогло. Один взгляд и стало только хуже.
Айвири нисколько не изменилась за эти дни, разве что во взгляде появилась уверенность и неожиданное спокойствие, которого не было в замке её отца.
Целительница всегда и везде. Она даже хотела его вылечить. Глупая, от этой болезни нет лекарства и спасения.
— Я не помешал?
Помешал. Ещё как.
Итану с трудом удалось удержать зверя, который готов был рыкнуть на друга, приструнить его, прогнать, утверждая за собой право единственного. Но отвлекла реакция девушки.
Айвири вдруг застыла, поджала недовольно губы и отвернулась, словно видеть его не хотела.
— Что-то случилось? — требовательно спросил мужчина, не в силах понять причин такого поведения.
Что-то между ними было. И это что-то нервировало и тревожило.
Она едва заметно покачала головой и ещё больше напряглась.
— О чём это ты? — поинтересовался Блейн, подходя ближе.
А сам не сводил взгляда с профиля девушки. И она это чувствовала.