Судя по бегающим чёрным глазкам, хмельному перегару и глупой улыбочке завзятого бабника, молодой человек уже успел хорошенько приложиться к обширному винному запасу батюшки. И это с самого утра.
Кажется, кто-то начал отмечать праздник гораздо раньше остальных.
— Доброго утра, — почтительно произнесла я, склонив голову и опуская глаза.
Уж если играть роль служанки, то до конца. Проблема в том, что это не ликан. Это у воинов севера были правила, от которых они не отступали и неукоснительно соблюдали, молодые вельможи, особенно княжеских кровей, к сожалению, такой принципиальностью не страдали и за служанками волочились.
— Хорошенькая какая, — продолжал улыбаться княжич.
И что он мог рассмотреть в тени, да еще с этим жутким чепчиком на голове, который скрывал чуть ли не пол лица?
Судя по пурпурной ленте и золотой звезде на ней, это был один из сыновей князя Сангара из южного княжества Аули. А его жители, как и правители, терпением и благородством манер никогда не отличались. И вообще слыли взрывными и импульсивными задирами.
— Прошу прощения, княжич, но мне надо идти, — терпеливо произнесла я, решив пока не называть ему свой титул и родословную.
Глупая, я еще верила, что смогу обойтись без демонстрации метки.
Но не тут-то было.
Тревога, беспокойство и неожиданное прикосновение… совсем крохотное, но чужое, неприятное. Оно было таким быстрым, что я даже среагировать не успела, когда подкравшийся сзади другой княжич стащил у меня с головы чепчик. Коса тут же пала на спину, а короткие пряди на лицо.
— Ты смотри, какая редкость, — пропел он тут же, продолжая сжимать чепчик в кулаке.
Красное и черное.
Еще одно южное княжество. Кинари, ближайшие соседи Аули.
Высокий, на полторы головы выше меня, худощавый парень со светло-карими глазами, тёмно-каштановыми волосами с лёгкой рыжиной.
Рядом с ним еще один наследник великой семьи с бледно-зелёной лентой на груди в изумрудную полоску. Цвета княжества западной части материка. Карнир находилось в болотной местности и славилось своими грязевыми целебными источниками, которые так любила знать.
И как этот светлокожий с крохотными веснушками по всему лицу затесался в компанию к южным прохиндеям?
— У нас такой цвет называется кьяри, — вытянув руку вперёд и пытаясь схватить меня за косу, произнёс черноглазый, но я вовремя успела увернуться. — Цвет самого дорогого вина.
Знаю. У отца в личной коллекции было припасено бутылок двадцать-тридцать. Специально для особенных случаев.
— И куда ты так спешишь, красавица? Почему игнорируешь? — поинтересовался княжич Кинари, продолжая сжимать чепчик в руке.