— Нет, не знает.
— Седьмая значит… и не посвященная, — заметил мужчина, скользнув по мне взглядом и глаза вспыхнули опасным огнём. — И как же ты здесь оказалась?
— С разрешения настоятельницы.
— Потом поговорите. Давай, юноша, помоги девочкам, — прикрикнула на него Нэнна, ткнув крюком в спину. — Без тебя не справятся.
Не упал, но слегка пошатнулся, взглянув на друга.
Над ним уже склонилась рыжая, быстро срывая рубашку и обнажая грудь. Со своего места я увидела изогнутый рваный шрам у сердца. И снова подумала о ножах, крови и операции.
— Нет, — вдруг произнёс мужчина.
— Что? — Галия повернулась к нему и быстро подошла, в два шага преодолев разделяющее расстояние. — Что ты сказал?
— Я не стану вам помогать. Без прямого приказа Итана.
— Мы должны ему помочь. И чем быстрее, тем лучше.
— Нет.
— Феб, пожалуйста.
— Пятнадцать минут ничего не решат. Мы дождёмся Итана, — покачал головой ликан.
— Значит, не поможешь?
— Я уже сказал тебе, Галия.
Подруга пару секунд смотрела ему в глаза, потом кивнула и повернулась ко мне.
— И так справимся. Айвири, пойдем.
Я кивнула, стащила плащ с плеч и бросила его на кресло, следуя за подругой, судорожно одёргивая лиф платья.
— И что теперь?
— Просто следуй моим указаниям. Все не так сложно. Почти… Главное ничего не бойся. В первый раз всегда страшно.
— Утешила, ничего не скажешь, — отозвалась я, нервно хмыкнув и застыла у кровати.
Девушки шагнули следом, окружая нас и образуя круг.
Обряд начался.
Целительницы склонили голову и зашептали заклинание на древнем языке. Слова знакомы, но я не помнила этого текста.
Их слаженный хор показался вдруг громом в неожиданно возникшей тишине. Все остальные звуки, даже пение птиц за окном, разом исчезли.
Сердце дрогнуло, когда призрачное сияние, исходящее от печатей, поднялось по рукам и начало подбираться к мужчине, медленно его поглощая, вызывая судорогу, от которой он слабо застонал.
Мне стоило больших трудов не отшатнуться, уж слишком страшно ликан изогнулся в болезненной спазме. А призрачный туман был всё ближе, его не остановить.
— Проклятье, — вдруг неожиданно ругнулся Феб, протискиваясь мимо девушек.
И как только пропустили. Он встал у изголовья и осторожно коснулся лица, зажимая его между ладонями и склоняясь чуть ближе. Пока губы не коснулись лба, запечатлев на нём долгий поцелуй.
Но удивило меня не это.
Прямо на моих глазах его ногти на пальцах удлинились, побелели. И не только ногти, лицо чуть вытянулось, деформировалось и начало зарастать… шерстью. И руки, и всё тело. Затрещала одежда, разрываясь по швам и лохмотьями падая на пол.