Саша кивает и тяжело сглатывает. Он побледнел, высокий лоб заблестел от пота.
– Вера, – говорит он и мотает головой, – рано, очень рано. Тридцать пятая неделя же...
В коридоре бегает испуганная вахтерша, но времени нет объяснять всем, что нужно делать. Лишь бы не мешали – это будет лучшая помощь.
– Ребенок доношен, не бледней, Гроза. Вызывай скорую, а все остальное не в нашей воле. Просто верь в хорошее.
После моих слов он тревожно смотрит на Настю, лезет в карман за телефоном, и я замечаю, как вторая рука аранжировщика поднимается вверх и теребит крестик на шее. Найти в себе силы выбрать путь – несложно, главное, понять, какой из выборов – правильный.
Пока Саша звонит, называя четко адрес и имя пациентки, я приподнимаю Насте платье, зеленое в мелкую россыпь ромашек, что теперь мне сниться будут, и понимаю, что, вопреки страхам, придется сейчас что-то делать. А точнее, принять роды у жены моего коллеги. Это невыносимо напоминает мне прошлое, но я не могу остаться в стороне. Не могу сбежать и опустить руки. Не сейчас.
Даже этот странный парень, что вблизи оказался очень взрослым, не так пугает, как то, что происходит. Высокий и Таинственный стоит в дверях и не спускает с меня темно-карамельных глаз. Улыбается коварно. Плевать: сейчас жизнь ребенка на кону, и я не стану рисковать кем-то, чтобы спасти себя.
Сделаю, что положено, потом можно и сдаваться с чистой душой, если он пришел за мной. Какая-то часть меня все еще надеется, что это просто знакомый Саши или бывший-будущий студент.
Головка малыша уже в проходе, Настя раскраснелась и покрылась потом, волнистые волосы облепляют щеки, и под хрупкими руками почти визжит дерево. И девушка визжит, как только все ее тело натягивается, а под моими пальцами каменеет живот.
– Настя, – говорю спокойно, хотя сердце тарабанит под горлом. Она туманно переводит на меня взгляд. – Будет схватка, тужься, сколько будет сил. Не кричи, когда идет новая волна напряжения, а между схватками дыши часто-часто, как щенок. Ребеночек уже идет, – прикладываю ладонь и чувствую, как на девушку накатывает крупная дрожь, и после Настя шипит от боли сквозь сомкнутые зубы. Но делает все правильно. Умница. Фокусирует силы вниз.
– Несколько секунд передышки. Да, дыши-дыши! И еще.
Она застывает, напряженно сопит, а когда все заканчивается, пищит вытянуто и мощно, и маленький комочек жизни выскальзывает на мои ладони. Дальше, как во сне. Малыш не ждет, что я его легонько хлопну по попе, сам открывает рот и орет так, что вздрагивают стены академии. Отмечаю, что родилась девочка: щупленькая и, как помидорчик, красная. И, самое главное, голосистая, как мама.