— Постойте. А если среди обвиненных окажутся невиновные? Будет нужна замена.
— Я понял. — Настоятель вышел, оставив нас с Хранителем.
— Могу я тебе чем-то помочь?
— Благодарю, эми, это моя боль.
— Смелая ты, девочка.
— О, эми. В своем мире я была в достаточно преклонном возрасте. И в момент призыва, видимо, умирала по вполне естественной причине — от старости и крайней изношенности организма. Так что я благодарна мирозданию, что оно дало мне второй шанс. И поверьте, я не намерена его упускать. И именно поэтому не намерена перекладывать ответственность ни на чьи плечи. Попросите Мироздание не позволить мне ошибиться. Цена ошибки здесь слишком велика.
— Хорошие слова, достойные мысли. Подойди, коснись древа. Оно дарует тебе спокойствие и ясность ума. И прежде, чем принимать решение, сделай пять глубоких вдохов. Это поможет. Ступай через эту дверь. Там тебя встретят.
Только когда за мной закрылась дверь, я поняла, что эми не закончил разговор. Оборвал его сознательно. Сказал не все, что хотел. Осталось послевкусие недоговоренности. И что у меня есть к нему вопросы.
У двери меня вновь встретил Настоятель.
— Идем, Ллирия. Хранитель душ еще продолжит ваш разговор. Задашь все свои вопросы, и получишь ответы, не сомневайся. Есть к тебе вопросы и у нас. Так что разговор предстоит долгий. Но сначала дело. Проходи.
Я разместилась в удобном кресле. Не расслабляюще мягком, но достаточно комфортном для длительной работы. Откинулась на спинку, прикрыла глаза, сосредоточиваясь.
— У нас уже есть с кем говорить?
— Да, Ллирия. Можно ввести?
— Да, я готова.
В центр зала ввели молодую женщину. Ее внешность настолько контрастировала с понятием преступник, что я усомнилась в ее вине как-то сразу.
— Ты знаешь, зачем ты здесь?
— Да, госпожа.
— Ты готова дать правдивые показания?
— Да, госпожа.
— Тебе объяснили, как действует Вето?
— Да, госпожа.
— Ты все поняла?
— Да, госпожа.
— Кто обвинитель? — В зале поднялся грузный мужик явно из простых землепашцев. С грубыми, но правильными чертами лица. Не красавец, но цепляет в нем что-то определенно.
— Ты готов дать правдивые показания?
— Да, госпожа.
— В чем ты ее обвиняешь?
— Она убила мою жену и нерожденного ребенка, госпожа.
— Ты видел, как это произошло?
— Нет, госпожа. Она сама призналась, глядя мне в глаза.
— Это правда? — я все еще не верила в ее виновность.
— Да, госпожа. — Не чувствую никакой лжи. В глазах ни капли раскаяния. Вот тебе и ангельская внешность.
— Согласна ли ты на вмешательство менталиста?
— Да, госпожа. Мне нечего скрывать.
Не разрывая зрительного контакта, осторожно проверила — открыта полностью, блока на памяти нет.