Марк смотрит через плечо, но не на нее. Он смотрит мимо нее, на толпу друзей по работе по другую сторону бара. «Будь там через секунду, Мелани».
Это отвечает на один вопрос. А также кое-что поясняет безвозвратно. Марка совершенно не интересует Мелани. Его снисходительность могла также быть пощечиной, и кислое выражение лица Мелани говорит мне, что это было так же больно. Надеюсь, Люси это видит. Я смотрю, как Мелани ускользает. Прищуренные глаза Люси прослеживают ее путь. Они даже не сбиваются с пути, когда Марк наклоняется и нежно целует ее в щеку. «Почему бы тебе не присоединиться к нам?»
«Нет». Ее ответ бессмысленнен, ее внимание по-прежнему сосредоточено на нарушителе. «Я хорошо отношусь к Элеоноре. Иди, развлекайся». Она ласково улыбается ему.
Я хочу разбить ей голову о стойку. И я говорю о своей подруге, а не о наглой шлюхе, которая теперь хихикает и выпячивает грудь, когда Марк присоединяется к толпе. Люси настолько ослеплена ненавистью к этой женщине, что не может видеть, что смотрит ей в лицо. А именно, человека, которого нисколько не интересует то, что Люси считает соревнованием.
Я поворачиваюсь на стуле, снова к бару, и ищу официанта. 'Еще два.' Я поднимаю свой пустой стакан и сопротивляюсь желанию заказать шот. Я чувствую, что мне это нужно. Официанту требуется несколько минут на подготовку следующего раунда, и все это время Люси рычит рядом со мной.
«Прекрати, — предупреждаю я.
'Стоп что?'
Мне нужно все, чтобы не осуществить свою предыдущую мысль и не разбить ее головой о перекладину. Ей нужно влезть в нее. «Он не интересуется ею. Посмотри.' Я протягиваю руку и смотрю, как она поворачивает морщинистое лицо к Марку. «Она борется за его внимание и ни к чему не приводит». В этот самый момент Марк поворачивается и подмигивает Люси и мило улыбается. «Он хочет быть с тобой, хотя это может измениться, если он узнает, что ты его преследуешь».
«Я не преследовала его», — возражает она, медленно поворачиваясь на табурете и замечая свежий мохито — на этот раз чернику.
«Нет? Как бы ты тогда это назвала? — спрашиваю я, полностью соблюдая снисходительный тон. Она заслужила это. Она глупая.
«Посмотри на нее, Элеонора», — стонет она, вскидывая руки вверх. «Высокая, великолепная…»
«Спокойно», — заканчиваю я за нее, справедливо или нет. Но я основываю свой вывод на том, что я знаю и что я видел. К тому же Люси мне подруга. У меня моральный долг быть стервозной по отношению к женщине, которую я не знаю, особенно когда эта женщина обнюхивает мужчину моей подруги. Люси надувается, выглядывая уголком глаза. «Он явно влюблен в тебя». Я беру ее руку и сжимаю. «Не играй в ее игру. Он твой. Поднимись над этим». Я игнорирую нежное напоминание своего разума о том, что я бросила Алексе в лицо. Признание этого сделало бы меня лицемеркой.