Публика — а это в основном все в баре — переводит изумленные взгляды то на Беккера, то на замолчавших женщин, туда и обратно. Потом врываются швейцары, и Беккер берет меня за руку. 'Пора идти.'
Меня тащат сквозь толпы людей, мои ноги работают быстрее из-за необходимости, а не из послушания. Беккер решительно держит меня, и, судя по выражению его лица, я не буду возражать.
Как только мы вышли на улицу, он отпускает меня и озабоченно оглядывает меня с головы до ног. 'Ты в порядке?'
Я? Я встряхиваю себя и бесцельно показываю через плечо. «Я в порядке, но не думаю, что Люси в порядке. Мы нужно вернутся к ней».
Он не дает мне вернуться и протягивает руку, чтобы стереть что-то с моей щеки. «Ты не вернешься туда».
Я слышу могучий грохот позади себя, и Беккер заглядывает мне через плечо, прежде чем упереться подбородком в грудь и застонать. Я оборачиваюсь и обнаруживаю, что швейцар вытаскивает Люси, а за ней — Мелани. И они снова за это, оба борются, чтобы вырваться из лап вышибалы.
'Во имя любви Господа.' Терпение Беккера истощается, и он начинает решительно уводить меня, но я не обращаю на него внимания и отступаю, игнорируя раздраженное выражение лица, которое появляется у меня на пути.
«Я не могу просто оставить ее здесь».
"Где ее парень?" — спрашивает он, ища Марка в толпе. «Она его проблема, а не моя».
«Нет, но она моя подруга, поэтому моя проблема». Как только я это говорю, я слышу жестокое проклятие, а затем громкий удар. Собравшись с духом, я исследую звуки и обнаруживаю, что у обнаженной груди Мелани есть компания. У нее отсутствует вся верхняя часть платья, и Люси злобно смеется, как какая-то психопатка.
«Вы тупица!» Мелани кричит, пытаясь прикрыть свое достоинство.
— Хорошо, если ты держите руки при себе. Люси вырывается из хватки швейцара и начинает натягивать свой несуществующий комбинезон на место, прежде чем бессмысленно убрать мокрые волосы с лица. Она выглядит торжественно. Любые попытки вернуть себе чувство собственного достоинства или самообладания будут тщетными.
«Она всегда такая гордая?» — сухо спрашивает Беккер, прижимая меня к себе.
Я ничего не говорю, отмахиваясь от него и поворачиваясь на каблуках. Я иду к своей подруге, чтобы взять на себя ответственность за нее, утаскивая ее. Она не борется со мной, и это не потому, что она устала после десяти минут кряканья, как осел. «Что на тебя нашло?» — говорю я, поворачивая Люси и встряхивая ее.
Кажется, она выходит из своего деструктивного режима в тот момент, когда ее взгляд падает на мой. «Марк», — говорит она с выражением паники. 'Где он?'