Является. Не было. «Но он сказал, что отпускает это», — говорю я ему тихо, почти нерешительно. «Он сказал мне, что ему больше не нужно его искать».
Улыбка дедушки Беккера сочувствующая. Мне это не нравится. «Я потерял безрассудного сына и невинную невестку из-за глупой семейной конкуренции, которая длится почти сто лет». В его тоне есть горечь, которую я просто не могу понять. Слово безрассудство есть в длинном списке слов, которые я бы использовал для описания Беккера. Вместе с индивидуалист. Оба означают элементы риска. Беккер рискует. Считал их рассчитанными. Теперь я не уверена. Хотя отец Беккера был вынужден пойти на риск, приведший к его смерти, я не думаю, что Беккер нуждается в этом толчке. Я думаю, он рискует, не задумываясь. Как будто он встроен.
«Беккер пообещал мне, что он перестал искать скульптуру и перестал провоцировать Уилсона», — продолжает мистер Х. «Он не сделал ни того, ни другого, так что я злюсь на него. Он солгал своему дедушке, — заканчивает он, оставив последнее заявление в тайне. Что он имел в виду и не сказал, так это то, что если бы Беккер солгал своей плоти и крови, то он не стал бы дважды думать, чтобы солгать мне.
— Хорошо, — уныло шепчу я, опуская взгляд на колени.
— Вы его уже знаете, Элеонора. Все о нем. Вам не нужно, чтобы я вам говорил, но я скажу вам вот что». Немного продвигаясь вперед, он улыбается. «Жизнь дороже всего на свете», — почти шепчет он, но я слышу это как туманный рог. «Я надеюсь, что Беккер осознает это быстрее, чем я или его отец. У него есть ты, и я вижу, как он тебя любит. Это наполняет мое сердце радостью. Но я не в бреду. И ты тоже не должна быть. Он как собака с костью, и даже ты не можешь заставить его уйти».
Я смотрю на старика, впитывая все, что он мне сказал. Жизнь дороже. Я уверена, что Беккер сейчас так думает, но что, если он не откажется от этой скульптуры? Что, если я должна принять это? И если я приму это, готова ли я наблюдать, как он самоуничтожается? Или потерпеть неудачу? Или закончить, как его отец? Мертв. Я вздрагиваю. Как на счет меня? Останусь ли я, как мать Беккера? Я снова вздрагиваю. Жизнь дороже. Я никогда не забуду слова Беккера и искренность в них, когда он рассказал мне мучительную историю смерти своих родителей. Я для него важнее этой скульптуры. Он мне так сказал. Но я также ценю его страсть. Его пристрастие к острым ощущениям. И я не могу лгать, бывают моменты более регулярные, чем я когда-либо признаю, что мне самому интересно. Интересно, можно ли его найти. Интересно, как бы выглядело лицо Беккера, если бы он его нашел. Интересно, где она? Интересно, каково это? Мое сердце замирает, и я борюсь, чтобы контролировать его. Рисковать не стоит. Но чем больше риск, тем больше награда. Обретение головы фавна станет для Беккера высшей наградой. И то, что он обретет душевный покой, будет для меня высшей наградой.