— Что?.. ах да, разумеется.
На секунду жалею, что попросила — он же сейчас встанет и снова уйдёт… Но Инквизитор просто щёлкает пальцами — в воздухе вспыхивает синяя искра, из которой расцветает лепестками огонёк, и прямо из него материализуется странная ёмкость с водой. Прозрачная, из какого-то красивого материала, в котором сверкает искрами отражение света лампы. Никогда такого не видела! Мягко опускается в Инквизиторскую ладонь. Я и забыла, что в Инквизиторы попадают только очень сильные маги.
— Это что такое?.. — шепчу заворожённо.
— Вода. Ты же сама просила. В бокале, хрустальном… гм. Понятно. Дикая ты, Эби, — мягко улыбается синеглазый краешком губ. А потом встаёт, слегка покачнувшись, и медленно движется ко мне.
А у меня мозги становятся ватные и сердце стучит, кажется, во всём организме сразу. Вроде был у меня какой-то план… но хоть убейте, не могу вспомнить, какой.
Дёргаю рукой, запоздало вспомнив, что до сих пор прикована. Инквизитор хмурится на секунду, словно и сам об этом забыл. А потом опирается левой ладонью о камень стены рядом со мной, а в другой — протягивает бокал. Прижимает холодный край этой странной ёмкости к моим губам, наклоняет.
Слишком близко. Прячу смущение за пологом ресниц. Так пить очень трудно, у меня получается совсем неуклюже, капли воды бегут по подбородку, срываются вниз и падают на платье, расползаясь тёмными пятнами.
Почему-то ни одной шутки о моей неловкости и дикости, хотя я и опасалась. Просто молча убирает бокал. Вскидываю взгляд и застреваю в ответном потемневшем, как колючка репейника в волосах. Мы сцепились взглядами намертво.
— Достаточно… спасибо.
— Я тоже думаю, что хватит.
С лёгким хлопком бокал исчезает прямо в воздухе. А вот рука совсем рядом с моей талией исчезать, кажется, не торопится.
Белое и чёрное. Белое платье ведьмы и чёрная Инквизиторская форма — разделены сейчас меньше, чем вздохом.
Наверное, Инквизиторская сила воли просто посильнее моей. Потому что, если бы это он передо мной висел весь такой прикованный — точно зацеловала б до смерти сейчас. А вот он просто отстраняется — правда, так медленно и с трудом, будто деревья из земли голыми руками выкорчёвывает. И далеко от меня тоже не отходит — остаётся на расстоянии шага. Зато я снова могу дышать — хоть какая-то радость. А то сплошное огорчение же! Надеюсь, оно хоть у меня на лице не написано…
— Мы кажется забыли, зачем здесь собрались, Эби! — низкий голос с хрипотцой выводит меня из горьких раздумий о собственной женской непривлекательности.
— Лично я здесь не собиралась! Мне бы выбраться… — кисло отвечаю я.