— Пошли в машину, — скомандовал папа, лишь окинув меня беглым взглядом.
— Милена больше не отвечает, — поведала я ему то, что, по моему мнению, сейчас было гораздо более важным.
Вот что мне нравилось в отце, так это то, что он умел правильно выстраивать приоритеты. Вместо того, чтобы уговаривать меня, папа достал телефон и набрал номер.
— Илья, мы её нашли. На Высоком берегу. Но девчонка молчит. Возможно, без сознания. Понадобится оборудование и люди. Как быстро сможешь организовать? Добро! Жду.
Я слушала этот монолог и понимала, почему моя мама влюбилась в отца. Он чётко оценивал ситуацию, быстро принимал решения, спешил на помощь тем, кто нуждался в этом. И вообще, он вёл себя как Ярослав. Или же это Ярослав вёл себя как мой папа?
— Помощь уже в пути, — сообщил он, прерывая мои мысли. — Пойдём в машину. У тебя зуб на зуб не попадает.
В салоне было божественно тепло. Отец усадил меня на заднее сиденье, заставил снять мокрую куртку, джинсы и сапоги. Взамен выдал плед, в который сам же и укутал, оставив снаружи только правую руку, сунул в неё крышку от термоса, налил чая и ушёл, строго-настрого велев сидеть в машине и никуда не выходить.
Я выпила чай и окончательно разомлела в тепле. Какое-то время ещё пыталась бороться со сном, но он победил. И, сама не заметив как, задремала.
Проснулась от ощущения движения. Распахнула глаза. И правда, мы куда-то ехали.
— Милена? — первым делом вспомнила я.
— Всё хорошо, — сообщил мне Ярослав, обернувшись с переднего сиденья.
— Где она?
— В скорой, — он кивнул вперёд, и я посмотрела через лобовое стекло.
Впереди ехала машина скорой помощи. Сигнальные огни были выключены, а значит, непосредственно жизни пациента ничто не угрожало. По крайней мере, где-то я читала, что правила у них именно такие. Но всё же решила уточнить:
— Как она?
— Всё в порядке, — улыбнулся Ярослав, — правда, перемёрзла. Да и мы с тобой тоже. Теперь все вместе едем в больницу…
— Да уж, праздник выдался что надо, — выдал вдруг отец.
Я хмыкнула, потому что эту новогоднюю ночь вряд ли кто-то из нас сумеет забыть.
В приёмный покой больницы отец внёс меня на руках. Нога болела адски. Нас встречал доктор Гена.
— Сегодня без собаки? — пошутил он. — Решили теперь сами поискать неприятностей?
Я промолчала, так как мне показалось, что доктору не нужны ответы на его несмешные шутки.
— В палату интенсивного наблюдения, — посерьёзнел он, бегло осмотрев Милену, которая вырубилась прямо на каталке, тревожно постанывая во сне.
— А зачем в интенсивную? — занервничала я, зная, что в таких палатах с обычной простудой не лежат.