Мы молчали.
И с каждой прошедшей минутой тишины становилось всё яснее — мне не показалось. Это было на самом деле.
Я не выдержала первой и задала вопрос, который мучил меня больше всего:
— Почему ты это сделал?
Логинов помолчал несколько секунд, словно, и правда, задумавшись над ответом. А потом ответил незнакомым глухим голосом:
— Я и сам не знаю, как так получилось…
Я хмыкнула. Затем ещё раз. И неожиданно для себя самой зашлась истерическим смехом. Смеялась я долго, но вдруг замолчала, словно тот, кто снимал это шоу придурков, резко выключил звук.
— Достойный ответ…
— Прости меня, Саша… Я, правда, не знаю, как это случилось. Я вернулся домой, а она там с…
— Хватит! — перебила я, не в силах больше это слушать. — Уходи.
Мы продолжали молча сидеть.
— Я сказала, У-ХО-ДИ, — повторила громко и чётко, по слогам, будто он мог не понять с первого раза.
— Я люблю тебя… — произнёс он тем же глухим голосом, но не дождался ответа, потому что моя любовь к нему умерла сегодня в 6.15 утра.
Ярослав тяжело поднялся и пошёл к калитке. Я смотрела ему вслед, кажется, почти не мигая. Старалась запомнить, каждый жест, каждое движение, потому что это был последний раз, когда я смотрела на него как на парня. Моего парня. Возлюбленного. Родного. Необходимого. Самого любимого…
Теперь это был просто одноклассник, до которого мне не было никакого дела.
Я с трудом поднялась, как будто была восьмидесятилетней старухой, и зашла в дом. Не включая света, добрела до дивана в гостиной и упала на него прямо в верхней одежде и обуви просто потому, что не отдавала себе в этом отчёта.
Сейчас я испытывала лишь одно чувство — обжигающую невыносимую боль.
Я закричала. Громко. Отчаянно. Надрывно. А затем пришли слёзы. Они лились водопадом, иссушая меня и одновременно забирая оставшиеся силы. И это было хорошо, потому что я мечтала забыться хотя бы на время.
Мурлыка запрыгнул на диван и начал тереться о мои руки и лицо, напоминая, что я не одна.
— Котёночек мой, — всхлипывала я, — сладкий, как же хорошо, что ты у меня есть, маленький.
А потом пришла Смерть. Она была в чёрном плаще с капюшоном. Протянула руку в чёрной перчатке.
Моя первая любовь поднялась с дивана. Сделала несколько шагов и оглянулась. У неё было моё лицо, мои заплаканные и опухшие глаза. Она смотрела на меня с тоской и надеждой, но я покачала головой.
— Нет, — твёрдо произнесла я, — уходи.
Моя любовь печально вздохнула и взяла Смерть за руку. Они пошли в сторону двери. А я ещё крепче прижала к себе Мурика и зажмурила глаза, чтобы не видеть, как умирает моя первая любовь.