Кончики наших языков встретились, начиная исследовать друг друга. Аден целовал меня осторожно, нежно, будто боялся спугнуть. И от этой нежности все во мне таяло, тело будто наливалось тяжестью и одновременно становилось легким, как облачко. Как же этот поцелуй не походил на то, что я испытывала в объятиях Красса! Тот всегда целовал грубо и жадно, не заботясь о том, что чувствую я сама. Часто во время поцелуя даже прокусывал губы или язык, желая насладиться вкусом моей крови. Я боялась его поцелуев, боялась, что однажды он и вовсе может меня покалечить. Аден же чутко прислушивался к малейшему моему отклику, непостижимым образом даря именно те ощущения, какие были сейчас нужны. Не дикую страсть, сметающую все на пути. А бесконечную нежность, медленное очищение от всего плохого, болезненного и страшного. Он словно излечивал не только мое тело, но и душу, показывая, что близость с кем-то может быть не только чем-то оскорбительным и болезненным, а совершенно иным — упоительным, восхитительным, желанным.
Его поцелуй то углублялся, то становился почти невесомым, когда наши губы едва соприкасались. А я судорожно цеплялась за его плечи, не в силах ни на миг оторваться от дарящего тепло и ласку тела. В какой-то момент ощутила его губы на щеках и осознала, что плачу. Аден осушал мои слезы нежными поцелуями, и от этого внутри все щемило от переполнявшей душу благодарности. Пусть это ощущение длится вечно! Я бы все за это отдала! Только бы всегда оставаться в объятиях этого мужчины, чувствовать себя желанной им. И хоть краем сознания прекрасно понимала, что наверняка он сейчас ответил на мой порыв только из жалости, и потом мне будет невыносимо больно от этого, остановиться уже не могла. Пусть в моей жизни будут эти упоительные минуты, о которых смогу вспоминать, когда станет тяжело и пусто.
Сама не поняла, как оказалась лежащей на подушках, а губы Адена теперь переместились на мою шею, а потом ключицы. Издала судорожный стон, когда горячий рот накрыл мой сосок и стал посасывать и слегка втягивать в себя. Ощущения оказались такими острыми, что меня всю выгнуло. Лишь на мгновение мелькнуло воспоминание о том, чем все заканчивалось в подобном случае с Крассом. Он мог укусить мою грудь до крови или ущипнуть. Но уверенность в том, что Аден никогда не причинит мне боли, заставила мимолетный страх почти тут же улетучиться. Кровавый Ангел переместился ко второй груди, и вскоре я и вовсе оставила опасения. Жадно подставлялась навстречу его губам и рукам, ощущая, как между ног становится горячо и влажно. Последнее слегка беспокоило — с Крассом такого не было никогда. Меня смущал подобный бешеный отклик на действия Адена.