— Подожди, — возмутилась я. — Разве я так себя с ним веду?
— Именно так. Поверь, со стороны виднее. Очень жалкое зрелище. Ты должна стать другой. Женщиной, с которой нужно считаться. Знающей себе цену. В идеале нужно еще найти какого-нибудь субъектика, который бы начал за тобой ухлестывать.
— Это еще зачем?
— Надо. Борис тебя сейчас воспринимает как должное. Думает, что никуда не денешься. Если не хочешь, чтобы об тебя ноги вытирали, слушай меня.
— Мда… Только с этим как раз проблемка. Мужики в очередь не выстраиваются, чтобы меня завоевывать, — хмыкнула я.
— А как насчет того, о котором твоя мать говорила? «Очень приличный человек, работящий», — процитировала она.
— Ты подслушивала? — возмутилась я.
— А что мне еще делать? — нисколько не смутилась Анжела. — В общем, звони своей маман и договаривайся о встрече.
— Нет, Анжел, ну, пожалуйста. Не заставляй меня.
— И слушать не хочу. Хочешь Борьку?
— Да…
— Тогда звони.
У меня возникало ощущение, что каким-то непостижимым образом Анжелка сговорилась с мамой. Настолько быстро та организовала встречу с кандидатом в мои поклонники. Позвонила я ей вчера, а уже сегодня в пять вечера сидела за накрытым столом родительской квартиры и не знала, куда глаза девать. Кроме меня, за трапезой собрались мама, папа, возможная свекровь и ее сынуля. Именно так она его называла при всяком удобном случае.
К слову, вопреки моим опасениям, молодой человек оказался вполне даже приличным. Под тридцать пять, с хорошей и даже местами спортивной фигурой, интеллигентным лицом и манерами. Он представился Константином и даже поцеловал мне руку при встрече.
Но я забегаю вперед. Забыла рассказать о том, как родители чуть в осадок не выпали от моего внешнего вида. Увидев меня на пороге, мать остолбенела и в первый момент даже на порог не хотела пускать. Настолько не могла поверить, что я та самая Танюшка, которую она знала как облупленную. Потом, наконец, шок прошел, и она почти с ужасом выпалила:
— Ты что с собой сделала?
— А что, тебе не нравится, мам? — Я поправила прическу и простенький, но элегантный синий сарафан.
— Но… это же не ты, — изрекла мама и отступила на шаг, словно вместо меня на пороге стоял инопланетный монстр.
— Вполне даже я. Решила, что ты права, и нужно менять свою жизнь.
Меня все же впустили, потом мама долго охала и ахала, жалуясь отцу:
— И что теперь скажет Люда? Я ей ведь рассказывала, что у меня дочка тихая и скромная, даже можно сказать несовременная. Та только поэтому своего сынулю драгоценного решилась с тобой знакомить. Говорит, хватило ей уже с головой двух предыдущих невесток, которые ее ни в грош не ставили. Она этих современных феминисток на дух не переносит…