– Мне жаль твою мать, – тихо сказал, приобнимая Юлиана за плечи.
Мальчик низко опустил голову и ссутулился.
– Кэтрин рассказала о том, что случилось. И ты должен знать, что я прощаю Адэну. Больше не чувствую злости к ней. И уж тем более не считаю виновным тебя. Именно это ведь не дает тебе покоя?
Юлиан неуверенно поднял голову и посмотрел на Дарнела.
– Я думал, ты теперь даже не взглянешь в мою сторону, дядя. Из-за того, что сделали мои родители.
– Глупости ты думал! – проворчал лорд, взъерошив его темные волосы. – Не смей забивать голову такими мыслями! Что бы ни сделали твои родители, ты за них не в ответе. И я по-прежнему отношусь к тебе как к сыну.
– Как к сыну? – сдавленно проговорил Юлиан, и глаза все-таки заволокло пеленой слез.
Он тут же устыдился этого и попытался вытереть, а у Дарнела к горлу подступил ком. Ни слова не говоря, притянул мальчонку к себе и обнял.
– Я не склонен к сантиментам и никогда тебе не говорил такого. Но и правда всегда считал тебя сыном.
– А я думал, что когда у тебя появятся дети от леди Кэтрин, и вовсе стану никому не нужен, – уткнувшись лицом в его грудь, выдавил мальчик.
Дарнел еще крепче прижал к себе ребенка и тихо, но твердо сказал:
– Даже когда появятся родные дети, от этого ничего не изменится. Ты первый, а значит, всегда будешь занимать особенное место в моем сердце. И не смей думать иначе! Разве я когда-нибудь тебя обманывал?
Мальчик замотал головой, потом поднял на Дарнела полные слез и благодарности глаза. Похоже, именно это ему и необходимо было услышать. Больше всего Юлиан боялся именно его осуждения и охлаждения. Того, что из-за поступка родителей потеряет того, кто заменил отца.
– Ну вот и славно! – лорд отстранил его и чуть свел брови. – А теперь прекращай плакать и вспомни о том, что ты воин! Что бы ни случилось, должен быть сильным. Помни, ты Лодар, а значит, можешь все преодолеть и пойти дальше.
Юлиан поспешно вытер слезы и выпрямился, гордо расправив плечи.
– Я буду достоин, дядя!
– Не сомневаюсь в этом, мой мальчик. И надеюсь, ты примешь с пониманием и то, что я вынужден буду сделать с Милардом.
Лицо Юлиана окаменело.
– Мне плевать, что с ним будет! – выпалил он, гневно сверкая зелеными, как у матери, глазами.
А у Дарнела сжалось сердце – настолько, кроме цвета глаз, он был похож на своего настоящего отца. В возрасте Юлиана Милард был такой же. Менее горячий и решительный, но внешнее сходство просто разительное. И ему было жаль, что брат добровольно отказался от воспитания собственного ребенка.
– Тебе не может быть на это плевать, – покачал головой Дарнел. – Несмотря ни на что, именно он дал тебе жизнь. Цени его хотя бы за это.