— Вези ее сразу в больницу, — мама назвала адрес, — Знаешь, где это?
— Да, — только ответил я и дал газу, бросив мобильный на приборную панель.
Через минуту мама перезвонила.
— Крис, мы выезжаем, вас встретят, — я услышал, как она всхлипнула, — Пожалуйста, милый, поторопись.
Она отключилась, не дождавшись моего ответа.
Софи свернулась в комочек, что-то бормотала. Кажется, она периодически теряла сознание, а может просто бредила не приходя в себя. Я давил на газ, что было сил, проклинал светофоры и водителей, почти не убирал руку с сигнала. В горле стоял ком, сердце сжималось от страха. Я старался не думать о самом плохом.
Сейчас нужно доехать. Быстро. Чтобы все обошлось.
Я гнал, наверно, под сотню и был удивлен, когда со мной поравнялся другой автомобиль.
Кто-то еще спешит в этот вечер?
Вспышка моргнула сбоку. Я на миг ослеп.
Проклятие, это что такое? Дьявол! Фотографы. Только их не хватало.
Черный седан обогнал меня и птички полетели стаей, слепя через лобовое. Гад, да что ж ты делаешь?
Справа нарисовался еще один любитель сенсаций.
Я глянул в зеркало заднего вида. Обгоняя друг друга, вылетая на встречную, у меня на хвосте сидело еще, как минимум, пять папарацци.
Твою ж мать.
И плевать. Не до инкогнито сейчас.
Вот уже и больница.
У дверей стояли санитары с каталкой, мама, сестры, даже отец.
Я выкарабкался из машины, в мгновение ока оказался у пассажирской дверцы, поднял Софи на руки. Темный трэнч скрывал алые пятна на ее брюках, но я чувствовал, кровавую влагу даже через верхнюю одежду.
Саранча повыскакивала из машин. Засверкали вспышки, оглушительно щелкали камеры. Словно выстрелы. И каждый по нам. В упор.
Не глядя на них, я прижал Софи к себе и осторожно, но быстро, двинулся к входу. Санитары помогли мне опустить ее на каталку. Я, как привязанный, шел до самых дверей операционной, держа Софи за руку, не отводя глаз.
— Вам сюда нельзя, — перекрыла мне дорогу медсестра.
Я разжал пальцы. Двери обдали меня потоком воздуха, закрываясь перед носом. Я так и стоял, как вкопанный, не зная, что делать дальше.
— Крис, — мама трясла меня за плечо, — Тебе нельзя здесь быть.
— Почему? — я обернулся и сразу нашел ответ на вопрос.
Проныра в белом халате (и где только успел найти?) направлял на меня камеру.
— Пойдем, — мама тянула меня за руку, а я опять плелся следом.
Мне было плевать на все: на газетчиков, на имидж, на брошенную посреди дороги машину. Лишь бы с Софи и ребенком все было хорошо.
* * *
Я видел, как её везли в палату. Я знал, что все кончено, ребёнка больше нет. Я опоздал. Я ошибся. Я лично посадил Соню в фирменный скоростной экспресс, и сам же разобрал рельсы на его пути. Всё полетело под откос. Там же сейчас лежало моё порванное в клочья сердце.