Если так было суждено…
Я бы не вел себя так по-скотски будь она рядом.
Но я же не желал портить имидж. Я же с амбициями и заморочками просто трахал удобную доступную особь.
Щемящая боль опять разлилась ядовитой желчью. Я достал дневник и начал писать.
Дневник Кристофера
25.03.2011
Хочу быть тем пианистом. Хочу, чтобы отшибло память, хочу забыть ВСЕ.
Мне так не повезет, я буду вечно посыпать голову пеплом, вечно представлять, на кого был бы похож наш сын.
Первый крик, первая улыбка, первый зуб, первый шаг…
Я не думал об этом, пока не лишился всего.
Моя Софи, наш малыш, мой покой. Все это я лично растоптал, уничтожил.
Простит ли она меня когда-нибудь?
Вряд ли.
Ее единственное желание — никогда меня не видеть.
А чего хочу я? Я хочу ее, только ее.
И никогда не получу желаемого. Но я должен постараться сделать ее счастливой. Если счастье Софи — не помнить обо мне, я постараюсь исчезнуть, испарится. И она должна быть уверена в этом.
Соня
Я открыла глаза и уставилась на потолок своей новой квартиры. После двух дней проживания в старой стало ясно, что там просто невозможно спрятаться от воспоминаний. Невозможно забыть, что именно там все началось, именно там я забеременела. Поэтому я оперативно собрала вещи и перебралась в другое жилище.
Все оплатил Кирилл. А может Кристофер через него? Плевать. Все равно мой шкаф набит шмотками из Лондонских магазинов. Куплены на его деньги. Впадать в детство и устраивать из них костер я не собиралась.
Смысл?
Я же не сожгу свои мозги вместе с ними.
А хотелось бы.
Смена дислокации помогла не вспоминать каждую ночь его поцелуи, но забыть все остальное я не смогу никогда. Можно сколько угодно заставлять себя не думать об этом, но странная ледяная пустота внутри — лучшее напоминание.
От себя не убежишь.
Я бросила бегать.
И курить.
И пить.
Нужно научиться жить заново.
Иначе.
Вставай, Соня, вставай.
Сегодня куча дел. Еще половина очерков не переведено, а отправлять в издательство нужно уже в конце месяца. Они, конечно, предлагали адаптировать текст, но я не хотела. Хочу все сделать сама.
Раз уж так сложилось.
Я теперь все буду делать сама, никому не позволю решать за меня.
На телефоне моргала лампочка автоответчика.
— У вас семнадцать голосовых сообщений, — прогнусавил голос робота.
Господи, ну хорошо хоть не двадцать пять, как вчера. Все звонки были из издательств. Откуда они только узнают мой домашний? Вежливые голоса с различными акцентами на английском, а кое-кто и на русском, просили рассмотреть их предложения в качестве исключения.
Какие тут исключения?
Все контракты подписаны на два года вперед с эксклюзивными правами на публикацию.