— Я могу помочь.
— Зря ты приехал, мне не нужна твоя помощь, — черт, голос опять сорвался.
— Врешь, я нужен тебе — он одним скользящим движением придвинулся ко мне.
— Нет.
Бежать было некуда, поэтому я съежилась, сцепив пальцы в замок.
Его руки слишком уверенно сошлись кольцом вокруг меня. Поймал.
— А вот ты мне очень нужна.
Крис прижал меня к себе, склонился губами к самому уху. Теплая ладонь гладила меня по спине. Он продолжал объяснять:
— И я не доверяю вашим врачам. Погуглил тут перед вылетом… Страшное дело.
Он говорил тихо, окутывая мою кожу влажным, теплым дыханием. Этого я и боялась — он не должен быть здесь. Я не могу упираться, когда этот сладкий голос гипнотизирует так умело.
— Все будет нормально, — я еще держалась.
Не знаю, кого пытаюсь обмануть: себя или его. Как бы удачно не прошло прерывание беременности, нормального в этом будет минимум.
Крис коснулся губами моей макушки, и я теснее прижалась к нему. В глазах темнело, а на кончиках пальцев словно рождались маленькие молнии. Чертов гипнотизер.
— Ты не рада меня видеть?
Вот что за вопросы?
— Думаю, ты тоже не в восторге, — я, наконец, расслабилась и позволила своему носу зарыться в вырез рубашки.
Не успел покурить — табак почти не улавливался, только сладковато мускусный запах — его запах.
Боже, дай мне сил.
— Рад, что не опоздал. Я не позволю тебе все решать самой, — он сказал это спокойно, но твердо.
А вот это интересно.
Чувствуя начавшийся процесс закипания, я отклонилась и заглянула в глаза Крису.
— И что ты сделаешь?
— Мы отправляемся в Англию, — безапелляционный тон, и весь мой протест можно смывать в унитаз. Каждая поправка будет отклонена.
И кто назначил тебя председателем моего сердца, Мэйсон?
Покажите мне этого идиота!
Ах, это я сама.
Черт.
— А почему не в Индию? — вспомнила я слова Портоса в ответ на такое же идиотское предложение Д’Артаньяна.
— Потому что приличные врачи только в Лондоне.
— Патриотично, дорогой, но я остаюсь в России. Мне ж не сердце будут пересаживать. Нормально все пройдет, — посыпала я очередной порцией пудры его звёздные мозги.
— Это не обсуждается. Я так…
— Мне плевать, чего ты просто хочешь, — я вскочила с дивана, — Никуда я не поеду.
Меня накрыло духом бунтарства. Я слишком часто кивала и делала так, как хотел он. Вот к чему это привело. Хотя, кажется, это первое предложение от Кристофера, в котором есть смысл. Но мне не хотелось в этом признаваться. Я уперлась рогом: нет, не поеду. Не хочу. Не буду.
Он дернул меня за руку обратно в свои объятья.
— Ну ладно, — сказал тихо, опять обнимая, поглаживая одной рукой, перебирая волосы пальцами, — Я отстал. Не хочешь — не надо.