Хотя любимым браслетом Ники оставался красивый золотой, который Ева носила на лодыжке и сейчас спрятанный под платьем. Он принадлежал ее маме. Ева сказала, когда Василий увидел его, то тихо поделился с дочерью историей, как подарил этот браслет Кэтрин в больнице через несколько часов после рождения Евы. Ника была уверена, что подруга никогда его не снимет.
— Разве не принято встречаться с женихом непосредственно перед церемонией? — спросила она смущенную невесту.
— Это и есть непосредственно перед церемонией, — уточнила Ева. — Мы начнем через несколько минут.
Помня, что значило для подруги отсутствие матери, Ника замолчала и мысленно упала в обморок от нежности, с которой Габриэль приветствовал невесту, когда та достигла нижней ступени. Он обхватил широкими ладонями ее личико и дважды поцеловал, нежно, словно шепот. Мужчина был просто огромен.
— Потрясающе выглядишь, — тихо проговорил Габриэль возле губ Евы.
— Как и ты, — отозвалась она, проведя ладошкой по его груди. — Спасибо, что не надел смокинг.
— Спасибо тебе, что не заставила этого сделать. — Габриэль повернулся к Нике и кивнул. Поцеловал ее в щеку. — Прекрасно выглядишь, Ника. Мы рады, что ты смогла приехать.
Никто явно не ожидал, что она придет на церемонию. Чертов Кевин и его нежелание разрешать ей видеться с любимыми людьми. Ей так часто приходилось отказываться или менять планы, что очевидно, у нее уже сложилась определенная репутация.
— Моего брата еще нет? — спросила она, оглядывая пустое фойе.
Габриэль дернул подбородком.
— Они с Вексом уже внутри большой гостиной.
Он протянул каждой девушке руку и провел их по медового цвета мраморной плитке фойе ко входу в большую, потрясающе украшенную комнату, полную людей. Калеб и Векс извинились и завершили разговор с мужчиной, которого Ника приняла за Люциана Фейна, известного ей по новостям от Евы. Люциан был чрезвычайно богатым, влиятельным бизнесменом, словно окутанным атмосферой власти. В отчетах говорилось, что у него сомнительная деловая репутация. Испуганная Ника даже не решалась смотреть ему в глаза.
Максим Киров и Александр Тарасов кивнули со своего места под красивой картиной, на которой безошибочно узнавалось итальянское озеро Камо. Куан стоял возле входа с молодым парнем, очень похожим на Габриэля. Четверо других мужчин, которых Ника не узнала, рассредоточились по комнате. Взгляд пристальный, тела напряжены и готовы. К чему, Ника надеялась никогда не узнать.
— Эй.
Ника оказалась в очередных объятиях, от которых была вынуждена побороть стон, но на которые ответила с еще большим рвением, чем на объятия Евы. Она вдохнула запах брата — смесь машинного масла и кожи, но сегодня с ноткой одеколона. Боже, как она скучала. Любила даже все его глупые выходки.