Вейя отшатнулась от него, как от огня, когда он качнулся вперёд, попятилась назад, да идти некуда — шатёр не такой и великий, понимала, что каган не остановится, не для этого приволок её сюда. Тамир, теряя терпение, оголяя белые зубы, оскаливаясь, поймал её, рванул с плеч сбившуюся накидку, Вейя хваталась за неё спасительно, да он всё же выдрал её из пальцев, швырнул прочь, следом пошло платье и мокрая, верно, уже разодранная обува. Вейя билась, насколько ещё сил хватало, да разве ей справиться с таким буйством?
— Отпусти меня, ты не имеешь власти надо мной, я тебе не рабыня.
Извернуться попыталась, когда он в руках стиснул с такой силой, что залегла боль между лопаток, голос дрожал, как и вся она. Не знала, чего и ждать, может, её тоже ждёт такая же доля, как и Арвана, только ещё хуже. Да, верно, поздно о том думать.
— Ошибаешься, Намар, сейчас я покажу тебе, насколько имею и насколько ты это заслужила, из-за тебя я потерял верного воина, — толкнул её вновь, рванул с себя кафтан.
— Нет! — вскрикнула Вейя, отшатываясь, когда Тамир, содрав с плеч своих кафтан, обхватил Вейю за шею, одним твёрдым рывком оторвал её от земли, толкнул куда-то в сторону.
Вейя охнула от неожиданности, полетев в пустоту, ударилась бы о твёрдую постель, но сильные руки не позволил упасть, задержав чуть, и Вейя только плюхнулась кулем на меха. Подступавшие слёзы жгли, трясло неведомо отчего — предчувствие неизбежного залегло щемящей тяжестью в глубине живота. Вейя отползла к решётчатой стене, развернулась, подбирая ноги, распахнула глаза напугано, уставившись затравлено на Тамира. Теперь он оказался в свете костра, что горел позади, очерчивая яркой каймой его сильное закалённое сталью тело. Голый по пояс, в грубых портах, посаженных низко на бёдрах, что открывали плоский живот и тонкую полоску волос до самого паха. Широкая грудь и плечи — будто весь отлит из латуни, а на руках жгутами вены проступали. Вейя успела заметить отметины на его дышащем мощью теле, самая приметная была на правом боку, похожая на какую-то вязь — Вейя не успела рассмотреть, Тамир двинулся к ней. Не успела она опомниться, как он собрал в гости ворот рубахи, со звонким треском разодрал его до самого пояса, сдирая как ненужную, только мешавшую тряпку. Вейя ещё никогда не была обнажена ни перед одним мужем. Взгляд Тамира из-под чёрных бровей, помимо гнева, налился жаром, будоража сильнее. Он подтянул её за ноги к себе, Вейя прикрыла голую грудь руками, но он тут же сжал запястья, раскрывая, придавливая к постели, посмотрел на неё, но только не на открытое для глаз тело, а в лицо, в самую душу смотрел, вспарывая Вейю, будто ножом, своей бившейся, как степной вихрь, яростью и страстью необузданной, даже дыхание в горле застряло. Весь он был горячий, как раскалённое железо. Тамир всё же посмотрел вниз. Вейя дёрнулась всем телом от вспыхнувшего стыда и смущения, поднялась волна жара к самым щекам.