— Он убьёт меня, — затравленно шептал Витя. — Поверь, Поля, он убьёт и тебя, если мы не вернём казино. Пожалуйста, милая, ради меня.
Я горько усмехнулась: ну, какой ещё мужчина будет умолять жену трахнуться с другим ради денег? Всё это напоминало фантасмагорический ужас, нереальный кошмар, но, увы, нависало над головой черной реальностью. И страх в глазах мужа, который вспыхивал каждый раз при упоминании его отца, отзывался тупой болью в груди. Возможно, слухи, которые ходят в нашем городе о Дорогове старшем, не такие уж сказки, раз собственный сын так отчаянно боится.
Я злобно посмотрела на мужа и холодно попросила:
— Отпусти меня.
Он уронил руку и опустил голову, будто кланялся мне. Или склонялся перед неизбежным. Я развернулась и решительно подошла к монстру, который всё это время сидел за столом и, постукивая свёрнутым в трубочку договором, который так непредусмотрительно подписал Дорогов, довольно улыбался.
— Господин Честен… Максимилиан, — стараясь, чтобы голос мой не дрожал и звучал достаточно серьёзно, проговорила я. — Прошу прощения за упорство, я никогда с такими вещами не сталкивалась.
Монстр хмыкнул и посмотрел на меня так, будто я превратилась в крысу, но мне было плевать. Жуткий ужас в глазах мужа, тремор подбородка и испарина на лбу не давали мне отступить. Да, Виктор ужасно разочаровал меня, и я ощущала себя птицей, которую бросили на битые стёкла. Казалось, всё внутри кровоточит, но плакать я буду потом. Когда вытащу нас из этой передряги.
Увы, цену придётся заплатить немалую, вряд ли Витя когда-нибудь сможет отблагодарить меня. И поэтому шаг к монстру означал разрыв отношений с мужем. Если не крах всей жизни… Я ещё не знала, как отмоюсь после этого кошмара, но понимала, что сейчас мне придется переступить через себя.
— Я не сумела выполнить просьбу, — бесцветным голосом продолжала я и, медленно стягивая с себя платье, смотрела в холодные глаза человеку, которого буду ненавидеть всю свою жизнь. — Витя же подсказал, как правильно делать… — мой голос дрожал, руки тоже, — д-делать мужчине приятно… Позвольте доказать, что я стою этих денег…
Улыбка слетела с довольного лица Максимилиана. Он жадно рассматривал мою обнажённую грудь, и я договорила:
— Если вас так заводит моральное насилие над женщиной в присутствии посторонних, я готова притвориться куклой.