Ни хэппенингов, ни перформансов в галерее № 14 Тарас Степанович не обнаружил. Зато инсталляций тут было хоть отбавляй. Большинство — на строительную тематику. Какие-то сваленные грудой бетонные блоки, перекрученные как после бомбёжки балки и швеллеры, обрезки арматуры и проволоки, приваренные к мятому стальному листу и обозначенные в подписи как «Мушиные мысли», и, наконец, в центре зала, словно апофеоз творческого порыва некоего безумного сварщика — два огромных металлических шара, собранные из разнокалиберных труб, торчащих наружу, будто иголки у неровно обритого дикобраза.
«Стальные яйца истории», — прочёл Свиридяк под шедевром.
— Любуетесь? — прозвучало из-за спины.
— Приобщаюсь к высокому? — усмехнулся Тарас Степанович, не оборачиваясь.
Мужчина в рокерской косухе шагнул вперёд и встал рядом с полковником.
— Считается, это не самый интересный здесь экспонат.
— А где самый интересный?
— В соседнем зале. Если хотите, могу показать.
— Показывайте.
Мужчины двинулись к выходу. Для немногочисленных посетителей они выглядели как обычные мающиеся дурью снобы. Один, по всей видимости, прочитал про выставку в «Форбс», другой, скорее всего, в каком-нибудь мотожурнале. Посетить экспозицию модно, не говорить о ней в кругу посвященных стыдно, поэтому и пришли, а теперь просто ходят туда-сюда и пытаются изображать знатоков.
По мнению Тараса Степановича, легенда для встречи так себе, но, в общем и целом, сойдёт. Топтунов он, по крайней мере, поблизости не обнаружил.
— Ну что, выяснили про монетку? — негромко проговорил Джонни, когда они остановились перед очередной инсталляцией в виде полуразрушенной деревенской печи с дымоходом, забитым монтажной пеной.
— Выяснил, — кивнул Свиридяк. — С монеткой всё чисто, даже налоги заплачены. А вот откуда они её взяли, этого я не знаю. Сведений о пропаже ни от частников, ни от музеев не поступало. А что у тебя?
— У меня почти то же самое. Заказ официально оплачен и передан. Ничего запрещённого нет. Обычное научное оборудование. На вашей территории я его отследить не могу.
— Я тоже не смог, — скрипнул зубами полковник.
Собеседник приподнял бровь. Похоже, неудача партнёра стала для него неожиданностью.
— Мои охламоны прошляпили, — признался Тарас. — Профессор, машина, приборы… всё убыло в неизвестном направлении. И эта дура Лариска взбрыкивать начала. Говорит, что якобы разругалась с профессором и теперь тоже не знает, где он. Сто против одного, задумала соскочить… шлюха драная…
— Других выходов на профессора нет? — перебил его Джонни.
— Нет, — соврал Свиридяк.