Галина равнодушно посмотрела на цветок.
– Сегодня я летать! – объявил Пьер-Анджело. – Погода отличная! Ты со мной или в город?
– Я в город! – ответила Галина. А послезавтра домой! – подбросишь до вокзала?
– Конечно! Ты уверена, что не хочешь летать! Попробовать, хотя бы один разок? – уговаривал итальянец.
– Рожденный ползать, летать не может, – сказала Галина по-русски, вспомнив строчку из школьной программы по литературе.
Она на минуту задумалась, стоит ли переводить такие важные строчки на итальянский, ведь мужчина все равно не знает, кто такой Максим Горький. Он не знает, кто такой Маугли, кто такой «Данди по прозвищу крокодил» – а ведь это все герои вроде него.
Турин и вправду был в очередной раз не интересен. Галина сходила в музей египетских мумий, а потом три с половиной часа бесцельно бродила по городу.
На следующее утро случилось долгожданное чудо – Эмили вернула Блюза – также просунула пса в дырку в заборе. Пьер-Анджело радовался как ребенок. Он целовал и обнимал собаку и готов был скормить ей всю оставшуюся ветчину. Роза отдохнула в тазике, выглядела опять свежо, и заняла свое место на обеденном столе в бутылке из-под выпитого вина.
А еще вечером в гости к Пьер-Анджело зашел старый сосед-пилот. Он недавно перенес то ли инсульт, то ли инфаркт и неуклюже передвигался с помощью одного костыля и ходунков. Сосед приоткрыл Галине еще один любопытный аспект жизненной философии пилотов:
– Я лучше бы разбился, чем умереть от рака или другой какой немощи на земле! Пилоты никогда не уходят на пенсию и не перестают летать, пока могут хотя бы едва-едва передвигаться. Вот я все прошу Пьер-Анджело поднять меня в облака по старой памяти, да там и оставить, чтоб я здесь не мучился, а он ни за что не соглашается! То же мне, друг! Вот будет он старым и немощным, не сможет уже тогда летать, вот и вспомнит, как поступил жестоко со мной… Что на земле нам, пилотам, делать то! Не умеем мы жить на земле! Только страдать!
Ну, вот, а ведь где-то в глубине души Галя надеялась, что Пьер-Анджело, достигнув пенсионного возраста, который, как говорится, уже не за горами, угомонится и перестанет летать. В этом случае, пока чисто гипотетически, они могли бы жить вместе, как нормальные люди – хоть в Москве, хоть в Турине.
Ждать, пока Пьер-Андреа превратиться в немощного старика у нее не было никакого желания.
Галина улетала в Москву еще через день. Они почти не разговаривали с Пьер-Анджело в машине по дороге в аэропорт. Рейс был ранним, они очень торопились, но все равно опаздывали и немного нервничали. Пьер-Анджело был вынужден превышать разрешенную скорость, даже не взирая на плохую видимость – туман стелился почти по всей трассе. Уже проехав шлагбаум зоны отправления аэропорта, он сбивчиво принялся быстро говорить Галине, что она очень хорошая и красивая, но они как две разные горы, которые изо всех сил тянутся друг к другу, но никогда не сойдутся. Да, именно так воспринимала их отношения Галина. Италия – прекрасно, но только не Пьемонт! Горы – это катастрофа. Летать ей совсем не интересно. В этом доме жить невозможно. Даже если купить новую мебель или купить другой дом ближе к железнодорожному вокзалу. Единственная женщина, которая сможет быть счастливой рядом с пилотом и любить его безоговорочно – это безумная Эмили.