– «Добрый доктор Айболит, он под деревом сидит! Приходи к нему лечиться и корова, и волчица!»
– Кто это, Айболит, – ничего не понял Андреа.
– Это русская детская книжка. Ее знает каждый ребенок в России. Как все итальянские дети знают, например, «Чиполлино».
– Но я не знаю «Чиполлино»!
– Ты шутишь?
– Я знаю «Пиноккио», «Чиполлино» не знаю!
– Не верю! Это же Джани Родари, итальянский писатель!
– Джани Родари знаю. Но «Чиполлино» не читал. Может быть, как коммунист, в России он больше популярен, чем на своей родине. Кстати, так же обстоят дела с нашими некоторыми состарившимися итальянскими эстрадными певцами. Они хвастаются, что собирают огромную аудиторию в России, при этом в Италии про них давно забыли.
– Если уже завершить литературную дискуссию, мне все время кажется, точнее, я себя воспринимаю в Италии, как Лиза Дуллитл из «Пигмалиона». Я постигаю тайны итальянской жизни. А ты меня обучаешь всем ее премудростям, как профессор Хиггинс. Надеюсь, ты, как обладатель огромной домашней библиотеки и заядлый книгочей, знаешь сюжет «Пигмалиона» Бернарда Шоу? – спохватилась поинтересоваться Марина.
– Почему я должен это знать? Не все произведения английских и американских авторов переведены на итальянский язык. И не все мировые спектакли поставлены и идут сейчас на итальянской сцене.
– Но это мировой шедевр! Как Шекспир!
– Шекспир известен всем! Даже мне! Шоу – не понимаю, о чем идет речь! – усмехнулся Андреа.
Через два с половиной месяца, когда разрешенные по визе дни пребывания в зоне Шенген подошли к концу, Марина вернулась домой.
Они договорились, что на рождественские каникулы, добавив к ним несколько дней от отпуска, Андреа приедет в Санкт-Петербург. Следует подчеркнуть, что увидеть Россию было одним из его самых заветных желаний. Итальянец тщательно готовился к этой поездке. В один из вечеров, когда Марина еще была в Италии, он достал из шкафа и разложил на кровати какие-то очень старые куртки, перчатки, шапки, шарфы и попросил совета, в чем лучше ехать.
Марина вспомнила картинку из учебника истории про французов, спешно покидающих Москву в 1812 году. Это все разложенное, если его надеть, было примерно оттуда. Впрочем, что-то отдаленно похожее на пуховик, они все-таки отыскали. Перчатки были жиденькими. Но у нее дома где-то есть абсолютно новые варежки, подготовленные в подарок мужу, которые она так и не успела подарить, и, кажется, до сих пор никому не отдала. Сложнее было с обувью. Меховой подкладки не было ни в каких ботинках Андреа. Решили купить три пары шерстяных носков. Акриловая шапка-петушок, давно вышедшая из моды, тоже условно пригодится для тепла на первые часы пребывания в России. Купит себе там ушанку на каком-нибудь рынке – и тепло, и сувенир.