— Сколько?
— По тысяче за каждого мужика — итого двенадцать тысяч.
— Чего?!
— Ну не рублей же, — она улыбалась, как акула, — холодно и плотоядно. — Двенадцать тысяч евро — и никто не узнает, что ты проститутка. Сможешь спрятать этот листочек в своем пустом лифчике.
Я машинально прикрыла вырез на блузке.
У меня было время подумать о ситуации, пока я ехала к Гостиному Двору.
— Жанна, — тихо, но уверенно сказала я, — Кирилл знает, кто я. Некоторые его друзья — тоже. В наше время жить с проституткой, у которой ты был двенадцатым по счету, — не такой уж позор.
Я немного переиначила слова Кирилла, которые он говорил при первой встрече.
— А его сестра знает? Эта благочестивая старая дева, на которой никто не хочет жениться, несмотря на ее деньги? А папенька-депутат? Вот уж вони будет, когда он узнает, что сын снова связался с шалавой! Ему и первой-то хватило, еле пережили.
Это она про Лену?
Жанна долила в чашку из фляги. Учитывая, что кофе оставалось на донышке, напиток выглядел чистым алкоголем. Виски? Коньяк? Пойло какое-то.
Мне не хотелось сдаваться. Если она опубликует свой гадкий блог — будет неприятно, но не смертельно. Придется объясниться с Машей — но я ее уже не боялась и не стеснялась. Этой женщине я доверяла как никому прежде. А отец Кирилла наверняка читал протоколы моих допросов. Там черным по белому было написано, что я узнала Зою не потому, что мы жили в одном дворе и ходили в одну школу.
— Знаешь, я рискну, — сказала я. — Тем более у меня нет двенадцати тысяч евро.
Конечно, они у меня были — те пять тысяч, которые я получила от Молчанова за мнимое утопление в Карелии, и накопления на депозите. Но это были последние деньги.
— Я так и знала! Ты глупа как пробка! Думаешь, проблема только в номере двенадцатом? — она ткнула пальцем в надпись «Кохан. мл.» — А остальные мужики тебя не волнуют? Например, Сашка Гар, хозяин металлоломного бизнеса и, по досадному совпадению, коллега Кирилла. Женат, трое детей. Я, кстати, знакома с его женой — очень нервная и ревнивая особа. Не дай бог, в психушку загремит или что-нибудь вытворит. Один раз она уже устроила шухер — вены резала, идиотка. Ей показалось, что муж слишком долго смотрел на стриптизершу в ночном клубе.
— Я не знала…
— «Я не зна-а-ала», — проблеяла Жанна. — А Хаст? Ты думаешь, никто не знает питерского Хаста? Владелец помоечных магазинов, где все по три рубля. Председатель фонда «Счастливый выбор». Заботится о юных матерях-одиночках, а сам потрахивает мелкую шлюху, которая выглядит на пятнадцать лет. Это ничего?
— Жанна, я не отвечаю за них, — единственное, что я смогла выдавить.