— Думаю, что власть смениться, а Гелара, скорее всего, казнят, чтобы не претендовал ни на что. — Клара печально улыбнулась. — Я люблю его. И если случится самое страшное, я потеряю свои способности и желание жить.
Она сказала это с таким отчаяньем, что у Есении дрогнуло сердце. Как же эта девчонка верит в свой выдуманный мир!
— Ну, может, твоя мама еще передумает и извинится перед правителями? — Еся понимала, что несет чушь, но хотела поддержать Клару.
— Я уже не надеюсь. — Девушка закусила уголок нижней губы и тоскливо посмотрела на Есению, поставившую перед ней дымящийся бокал с белой лилией. — Гелару уже шестнадцать, к двадцати годам правитель должен объявить преемника… Короче, ничего хорошего ни мне, ни нареченному не светит… — Девушка шумно отхлебнула из кружки горячий чай и придвинула к себе лежавшую на середине стола шоколадку.
— Печально все как-то. — Есения поставила перед Кларой нарезанный торт и, взяв себе кружку, села за стол.
Они молча пили чай, каждая погруженная в свои мысли. Клара ругала мать за упрямство и тосковала по Гелару, Есения переваривала услышанную сказку и жалела недолюбленную соседку.
— Пойдем, что ли, телек посмотрим, а то тоска прямо, — первой нарушила звенящую тишину Клара. Она смяла шуршащую обертку от шоколадки, выбросила ее в мусорку и, шаркая тапочками, пошла в комнату.
Еся убрала со стола, помыла посуду и тоже пришла в комнату. Села на диван рядом с Кларой, подогнувшей под себя ноги, и, поддавшись внезапному порыву, обняла потерянную девчонку за плечи.
— Все будет хорошо, — прошептала она в рыжую макушку.
— Не уверена. — Клара не плакала, но голос трясся, а дыхание сбивалось. — Можно я к тебе завтра приду?
— Конечно! Хоть каждый день!
Уже вторую неделю Есения чуть ли не первая убегала с работы, сплетни о ее личной жизни разлетались по офису с легкостью тополиного пуха. Дошли они и до Дениса Алексеевича. Он с пристрастием допросил подчиненную и с недовольством высказался по поводу ее угасшего интереса к работе. Есения в двух словах и немногочисленных действиях убедила его в обратном.
— Ты так скоро и в неотгулянные за пять лет отпуска соберешься сходить, — хохотнул генеральный, заправляя рубашку в брюки и утирая пот со лба.
— Отличная идея! — усмехнулась Еся, привычно убирая перед зеркалом осыпавшуюся тушь.
— Не пугай меня так. — Денис Алексеевич достал из верхнего ящика гигиеническую помаду. — я тебя больше чем на три дня никуда не отпущу.
— Ты нет, а Трудовой кодекс отпустит, — ехидно ухмыльнулась Есения, уперев руки в бока.
— Сдаюсь, сдаюсь, с тобой бесполезно спорить. — Он подошел к Есе, с силой сжал округлую ягодицу в узкой бледно-розовой юбке и посмотрел снизу вверх. — Но ты ведь меня не бросишь на произвол судьбы?