Женщина обошла меня и прошла к стойке. Надела очки, что висели у нее на шее, на тонкой серебристой цепочке, и неспешно начала перебирать бумаги.
— Значит так. Здесь указан полный список всех предметов, которые будут в течение месяца, что ты пробудешь здесь. — Она положила один из листов на стол. — А также папка с правилами, которые соблюдают все студенты «Уайтхилл», без каких-либо исключений. — Она положила красную увесистую папку, поверх списка предметов. — Еще отдельный лист с правилами, касающимися общежития, — Последовал очередной лист, который лег сверху, — а вот здесь, — Женщина вынула большую коробку и поставила передо мной, — канцелярские принадлежности.
— Эм. Хорошо. Это все? — несколько обескуражено произнесла я, глядя на это добро.
— Нет. Еще подпиши вот здесь. — Мне сунули листочек с ручкой. — Уведомление о том, что комендант общежития не несет ответственности за личные вещи студентов.
— То есть, если у меня из комнаты вынесут ноутбук или же кровать, вы ничего не сделаете? — недоуменно спросила я, заглянув в серые глаза.
— Почему же? Кровать — имущество академии. Поэтому, в подобном случае, тебе выделят новую.
Хм. Вот это постановка дел!
— Ясно, — не став спорить, ответила я, кивнув и размашисто расписалась в графе для подписи.
Надеюсь, что за это время у меня ничего не сопрут!
— Отлично. — Она быстро забрала бумажку и сунула ее в один из ящиков, который тут же закрыла на ключ.
— Теперь скажи мне в какую комнату тебя заселили?
— Эм. Не знаю…
Что-то я не помнила, чтобы мышка говорила мне какой-либо номер. Зато ее странная улыбка до сих пор стояла у меня перед глазами.
— На ключе, что тебе выдали, должен быть номер. Тебе же выдали ключ? — тут же обеспокоено поинтересовалась женщина, сняв очки, устало протерев глаза.
— Д-да, сейчас.
Я сунула руку в карман джинсов и достала ключ.
— Вот. — Я протянула его женщине.
Она снова одела очки и поднесла ключ поближе к глазам.
— Сто тринадцатая… — задумчиво произнесла она, а затем посмотрела на меня. — Тебе точно этот ключ дали?
— Да. — И почему я снова чувствую подвох?
— Тогда идем.
— Куда? — растерявшись под недоуменным взглядом женщины, спросила я.
— Как это куда? — Она удивленно посмотрела на меня и усмехнулась. — Заселяться, милая, заселяться.
— Точно.
Я быстро сложила бумаги и папку — в коробку, которую после взяла в руки, и мы пошли вперед, прямо по коридору.
— Левое крыло — для мальчиков. Посещения, касающиеся всех, строго до шести вечера.
— Как до шести?
— Вот так, милая. Поскольку в семь у вас пробежка. В восемь — для всех желающих, в столовой подают дополнительный перекус. До девяти — личное время. А в десять уже отбой.