Девушка молчала. А Госли, довольный произведенный эффектом, надменно произнес:
— Будь готова к восьми. И принарядись как-нибудь. Естественная красота, это, конечно, хорошо, но…
— Я никуда с вами не пойду, — отрезала Илзе.
— Пойдешь, — прошипел Патрик. — А если будешь выделываться, ночью тебя вытащат из твоего магазина и приволокут прямо ко мне в койку.
Он выпрямился, огляделся по сторонам и вдруг взмахнул рукой, сметая с прилавка вазы с цветами.
Илзе вскрикнула, а мужчина рассмеялся.
— В качестве предупреждения. Пока это всего лишь цветы.
С этими словами он развернулся и вальяжно направился к выходу, не преминув пройтись по попавшим под ноги растениям. Протянул руку к двери, но заметил что-то странное и недоуменно глянул на свои пальцы:
— Что это еще за дрянь?
Поморщившись, мужчина вытер руку о занавеску, оставляя на ней некрасивые темные пятка, и вышел. А цветочница бессильно опустилась на стул и уронила голову на сложенные руки. Вот черный лютик и нашел свою жертву.
Что ж, Патрик Госли сам построил свою судьбу. Его никто не толкал на путь подлости и порока. Может быть, если бы он не пришел сегодня в магазин и не стал угрожать Илзе, все повернулось бы совсем по-другому. Но нет…
Вздохнув, девушка поднялась, обошла прилавок и опустилась у разбитых ваз. Она всегда ставила в них маленькие фиалки, ландыши и колокольчики. И вот сейчас они лежали среди осколков и лужиц воды. Растоптанные, удрученные, несчастные.
Илзе осторожно, чтобы не пораниться, собрала черепки, вынесла в сад сломанные цветы и, немного подумав, заперла магазин. Этот день окончательно испорчен. Да и кто знает, что взбредет в голову сыну бургомистра.
Девушка легла еще засветло. Проверила все двери и окна, даже придвинула к двери спальни тяжелую тумбу, но все равно спала плохо, вздрагивая от каждого подозрительного шороха. Но ни вечером, ни ночью ее никто не потревожил.
А на следующий день она узнала новость, взбудоражившую весь город.
— Ты слышала? — не здороваясь даже, в магазин просочилась Марта Уоллес.
— Что? — похолодела Илзе.
— Патрик Госли умер.
— Боги…
Пусть это было вполне ожидаемо, но все же девушка никогда не была готова к вестям такого рода.
— Что случилось?
— Я точно не знаю, — женщина настороженно огляделась по сторонам, будто подозревая, что кто-то может подслушивать из-под прилавка. — Слухи разные ходят. Но говорят, что вчера его свалила какая-то странная немощь, а сегодня утром горничная зашла в комнату, а он лежит там неживой.
Илзе прикрыла глаза. На этот раз лютик сработал удивительно быстро.
— Бургомистр рвет и мечет, — понизила голос Марта. — Все же любимый и единственный сыночек. А город вздохнул с облегчением. Туда ему и дорога, этому мерзавцу.