— Тебе же сказали отпустить… — раздалось угрожающее рычание за спиной.
ГЛАВА 26
Мун! Это он! Оборотень!
Я почувствовала его кожей еще до момента, когда мужчина обозначил свое присутствие, просто не распознала ощущение. Во мне словно сработал датчик, который мобилизовал все силы организма, и апатия отхлынула волной.
Паша от удивления чуть расслабил хватку, и я выскользнула из любовно-принудительного объятия. Необъяснимое желание разорвать контакт как можно скорее не отпускало, пока я не взглянула в зеленые глаза.
Мун впервые не смотрел на меня, хотя я знала, что стоит побежать — и все внимание мигом сосредоточится на мне. Поймает, схватит, увезет, стоит только спровоцировать охотничьи инстинкты.
Лицо мужчины выглядело устрашающе, а аура агрессии придавливала к полу. Хотелось забиться под стол и не вылезать оттуда, пока буря не утихнет.
— А? Иди на хрен! — пренебрежительно отмахнулся грязной тряпкой слов Паша. — Не лезь не в свое дело!
Плечи развернул, лицо вытянул вперед, подбородок вскинул. Но все эти рефлекторные движения тела на вызов смотрелись жалко рядом с оборотнем. Тому стоило лишь чуть склонить подбородок, чтобы стало понятно: пипец котенку.
Почему Мун вмешался? Следил за мной? Подумал, что обижают?
Черты лица мужчины медленно вытягивались, и в один момент я испугалась до икоты, что он обернется в волка прямо здесь — и тогда всем крышка. Внутри зрела уверенность, что отсидеться в стороне в этом случае не получится. Одно дело — держать под контролем только мой язык, а другое — такой информационный взрыв. Оборотни такого не спустят, можно попрощаться с нормальной жизнью!
Мун терзал Пашу взглядом еще до броской, как красный флаг, фразы. А после такого вызова грудная клетка оборотня заходила ходуном, я видела, словно под микроскопом, как швы рубашки расходятся, а слух уловил первые предупреждающие трещащие нотки.
О нет! Только не это!
Я не могла объяснить себе, почему так сделала. Мое тело было быстрее, чем мозг, или же подсознание знало ответ лучше — не знаю. Но я мгновенно встала между мужчинами лицом к Муну и положила руку ему на грудь.
Сама смерть на секунду взглянула на меня из глубины диких зеленых зрачков, как только я перехватила взгляд оборотня. Под моей ладонью бушевал пожар — хотелось отдернуть руку, словно от горячей печки, но я чувствовала: сделаю это — и произойдет нечто непоправимое, словно нажму красную кнопку мировой войны.
Иногда мы действуем инстинктивно, но оказываемся правы. В массаже я часто доверяла своему телу и никогда не ошибалась; даже если пациент был уверен в зажиме или истощении одних мышц, мои руки ощущали настоящую проблему.