За десять лет девочка полностью восстановилась, хотя хвост ей отрастить я так и не смог, хотя пытался. Вернула уверенность в себе, и зажила. Переехала в Канаду, и уже четвертый год вкалывает личным секретарем Грина.
Я отодвинул тяжелые портьеры и пропустил девушку на большой балкон с видом на ночной город.
— Как твои дела, малышка? — первым делом спросил я, пока Алиса скидывала туфли.
— Отлично! Насколько может быть отлично, учитывая, что я единственная лесби в коллективе мужиков, — рассмеялась она.
Я нахмурился.
— Что-то не так? — и сам не заметил, как асс во мне стал перехватывать управление телом, а сознание плавно стало опускаться в полутранс.
— Нет! Нет! Что ты, — Алиса поспешно схватила меня за руки и почти насильно заставила расслабить пальцы. — Влад, я же пошутила. Ну а как ты думаешь у меня дела? Каждый второй мужик компании хочет меня тра*ть. А каждый первый уверен, что я предпочитаю девочек, потому что не могу оценить «настоящую колбаску»!
Она говорила задорно, с улыбкой, но я-то заметил, как закаменело ее лицо при последних словах. Даже спустя столько лет она еще не переступила через страх перед мужчинами.
И во мне что-то щелкнуло. В груди что-то заныло. Я притянул ее к себе и прижал, стараясь закрыть от всего мира. Она напряглась, но почти тут же расслабилась, шмыгнув вздернутым носом мне в подмышку.
— Я никому не позволю даже пальцем тебя тронуть, слышишь, лиса Алиса? Никому!
— Угу, — кивнула она, еще сильнее прижимаясь ко мне.
— Слушай, я что-то давно не был в Канаде, да и в Америке, — протянул я, поглаживая ее по спине, но не опуская ладони ниже пояса.
Смешок в ответ.
— А что, Грин тоже мечтает тебя поиметь? — медленно, и по возможности, спокойно спросил я.
Алиса подняла свою милую головку с дорогой укладкой и глянула мне в глаза.
— И да, и нет, — ответила она.
— Это как?
— Похоже, я ему нравлюсь, но ухаживать за лесби его не учили, — улыбнулась она.
— Тяжко мужику, — чмокнул я ее в макушку. — Влюбиться в тебя — хуже дефолта, честное слово.
— И я о том же, — рассмеялась она.
А я почувствовал, что челюсти тревоги за эту девочку разжимают нутро. Волк медленно отступил, а я разжал объятия.
— Что случилось? — спросила она через семь минут трепа ни о чем.
— В каком смысле? — уточнил.
— Ты весь, как натянутая струна. Что случилось, Влад?
Не знаю почему, но я рассказал. Рассказал ей почти все, без подробностей, но так, чтобы стало ясно, что происходит в моей семье. Наверное, я понимал, что помочь советом может только она. А возможно, мне просто нужно было произнести все это вслух, и чтобы меня услышала женщина. А может я просто окончательно спятил…