— Когда любишь по-настоящему, то всегда винишь во всем только себя. Потому что готов к ответственности. Потому что знаешь, что любимый ни в чем не виноват, только ты. Любовь, она такая…
Она повернулась, всмотрелась в мое лицо. Найдя в моих глазах что-то нужное, она улыбнулась.
— Ты прав! Боже, как ты прав.
Алиса чуть отвернулась и призналась:
— Он ударил при мне мою мать, когда она ругалась с ним, защищая меня.
Я приобнял ее за плечи, и только лишний раз убедился, что запах табака меня впервые не волнует. Видать, я настолько проникся к этой малышке симпатией, что даже ее вредные привычки мне кажутся нормой.
— Я любила его больше себя, — тихо, почти шепотом призналась она. — Мы были настоящей Истинной парой, той о которой сказки пишут. Он заботился обо мне, а я о нем. Рядом с ним я чувствовала себя самой красивой, самой нужной, самой желанной, самой-самой… Все изменилось, точнее начало меняться, когда я потеряла щенка.
— Ты не говорила… — удивился я.
— О таком женщинам стыдно говорить. Да, может мозгом мы и понимаем, что нашей вины в подобном нет, но вот сердцем… Винишь себя, и только себя. Беременность с самого начала была трудной, а на третьем месяце случился выкидыш. Тогда он вместо слов поддержки, напился и явился в палату пьяным в хлам. Орал, что я виновата во всем. Мы, конечно, помирились. Он стоял передо мной на коленях, Влад, плакал. — Лицо волчицы заострилось, выдавая внутренний гнев. — Я, как последняя дура поверила! Поверила, что это просто ошибка. Ну сколько таких ошибок в семейной жизни? Только после этого ссоры в нашей семье стали нормальным делом. Мы орали друг на друга чуть ли не каждый день. А закончилось все тем, что однажды мы поругались на глазах у моей матери, она вступилась — и получила по лицу. Не удержалась на стуле. Упала. Ее лицо, с разбитой губой, мне потом еще не раз снилось. Мы, разумеется, опять же помирились…
С того дня я поняла, что он меня душит. Его властность — это не стена, за которой я была под защитой, а клетка. Его сила теперь вызывала только страх и желание бежать как можно дальше. А потом пришла боль от тления метки.
В общем, Влад, суть в том, что после какого-то подобного поступка один из партнеров «запускает» процесс тления метки, то есть разрушаются ментальные блоки, а так как они плотно завязаны на процессы в теле не только человека, но и волка, приходит и боль. Читала, что еще возможна и тошнота, и рвота… Главное, что для меня было важно, это то, что тление метки плотно завязано на ненависть. Вспыхнувшая ненависть порождает отвращение, и вот тут возможны варианты. Кто-то убегает от пары, кто-то кончает с собой, кто-то пытается убить свою пару.