— Да ты оди, дочка, укладывай внучонка-то моего в постель — слышу я, как он под дверью шебаршит. Договорим еще — вишь, гроза не на шутку разыгралась. Меланью-то я упредил, что к тебе заеду. Волноваться не станет. Да и Верт коней в сарай завел… Давно мы с тобой не вечеряли так-то. Не заметил я, как ты совсем взрослой стала… Скажи там нянюшки своей — пусть еще чайку горячего принесет…
Через полчаса я вновь зашла в кабинет. Батюшка все так же сидел в кресле, грея руки о бокал с чаем, задумчиво смотрел в залитое дождем окно.
— Батюшка, может, тебе прилечь? Устал, поди?
Он встрепенулся, отрицательно покачал головой.
— Рано еще, Лелюшка… Бабка-то твоя радовалась, когда ты родилась. С рук тебя не спускала. Алели ты тяжко далась, если б не Аксинья… Она все приговаривала, что настоящая графинюшка у нас родилась: пальчики тоненькие, ножки маленькие… Будто у других детей не так. Ну, да нам с матерью твоей не до бабкиных радостей было. У меня дела только-только налаживаться начали, день и ночь в лавке, Алели еще от родов не отошла. Тетка от нее не отходила. Помнишь, небось — она целительницей была… Выходила и её, и тебя… Наверное, потому и привязалась сердцем. А ж потом, когда матери-то не стало… Если б не тетка — не уберег бы я тебя. Она же мне и Меланью сосватала. Чтоб у тебя мать появилась. И опять же не знаю я, почему она вдруг искру твою погасить вздумала. Мне сказала только, что ни к чему девочке Дар творца. В пансион тебя отправила. Мол, там из неё настоящую леди сделают. И меня заставила поклясться, что не стану я тебя за купца сговаривать, только за аристократа. Знал бы, что так обернется — послал бы тетку дальним полем в чащу непролазную зайцев пасти… Вышла бы за доброго парня и жила бы, в ус не дула… А теперь что? Ни вдова, ни мужняя жена… Не приезжал граф-то твой?
— Нет, батюшка. Письмо только прислал с Графом Чесским. Вольна я забрать из имения все, что душа пожелает, а потом он продаст и имение, и все земли свои. В столицу собрался…
— А дорого ль просит? — встрепенулся батюшка. — Не купить ли? Роксидион-то говорил, будто часть прудов муж твой восстановить успел. Зеркальный-то карп всегда спросом пользовался.
— А потянем ли? Пятьсот тысяч — на дороге не валяются… Знаешь, батюшка, я бы это имение ради Артура выкупила, чтобы у мальчишки родной дом был, когда вырастет. Да вот только сомнения меня берут, что захочет он в него вернуться.
— Ладно, это мы обдумаем, дочка. Когда, бишь, торги — то?
— Вроде бы в первый день зимы. У его сиятельства Чесского спрашивать надо. Вроде бы он всеми делами заниматься будет.