Продажа изобретения армии означала передачу эксклюзивных прав на производство. Гру никогда больше не сможет воспользоваться плодами своего труда. Её заставят пройти нейрокоррекцию, чтобы стереть ключевые знания о прототипе.
Конечно, она может отказаться продавать своё изобретение. Но обе девушки понимали, что если военная разведка чего-то хочет, то обязательно это получит, невзирая на законы, мораль и жертвы. Действительно, какая военная организация не жаждет заполучить сверхновый компактный подпространственный генератор? Больше не будет нужды во всех этих истребителеносцах и баржах поддержки, таскающих из струны в струну десятки и сотни малых кораблей. Эскадрилья фрегатов сможет самостоятельно пересечь половину галактики и вступить в бой без всяких масштабных перебросок войск. И если для этого надо будет переступить через двух землянок и их крохотную корпорацию, разведка обязательно сделает это.
А ведь Ли Ли думала, что всё дело, действительно, в ней. Что она участвует в этом походе из-за своего военного прошлого и благодаря выдающемуся лётному мастерству. Ради боевого братства и чувства долга.
Возможно, если бы она узнала об истинном интересе майора Фроста день назад, то оказалась бы потрясена и унижена. Но сейчас, после того как десять минут назад она искренне боялась, что непоправимо обидела Гру и может навсегда её потерять, Ли Ли почувствовала какое-то необъяснимое облегчение от открывшейся правды. Больше не нужно выбирать между Гру и Дэксом, между дружбой и долгом, между старой и новой жизнью. Всё стало намного проще.
Тем временем Гру надоело отогревать дыханием холодные пальцы, и она нашла другой способ безопасного общения. Ещё раз воспользовавшись инженерной смекалкой, она приспособила интерфейс климат-системы для ввода текстовых команд. Гру набирала на пульте фразу, давала прочесть Ли Ли, а потом стирала, не вводя её в компьютер.
Подруги просидели в холодном отсеке ещё пару часов, обсуждая план спасения из эпицентра предстоящей войны.
* * *
Находясь внутри громадного звёздного линкора очень легко определить момент, когда он вступает в сражение. Его корпус не начинает содрогаться от выстрелов главного калибра, как показывают в плохих приключенческих муви. Не верещит тревожно сирена по всем отсекам. Не бегает в разные стороны переполошённый экипаж. Совсем наоборот. Когда начинается бой, на линкоре наступает неестественная тишина и безлюдье. И это вполне объяснимо, потому как главный калибр представляет собой мощный плазменный ускоритель, выплёвывающий в цель разогретое до запредельных температур вещество без всякой отдачи. Сигнал боевой тревоги заранее посылается на комм-имплант каждому члену экипажа, отчего к моменту боестолкновения все уже находятся на своих местах. А многолюдные коридоры абсолютно пустеют, потому что боевая смена находится в своих коконах управления, пилоты в своих лётных машинах, штурмовики в десантных ботах, антиабордажные команды в укреплённых блокпостах у жизненно важных точек корабля. А все остальные в прыжковых коконах.