- Видишь как. А я дралась за нашу семью.
- Ну, окей, я виноват. Прости меня.
Горько усмехаюсь. То же мне, одолжение сделал. Раскаяния ноль. Просто, похоже, не выгорело там. Интересно почему? И почему мне это интересно? Пошлость какая-то...
- Перестань, - говорю я. - Не держи меня за дуру. Я всё понимаю. И то, что я не устраивала тебе истерик - вовсе не заслуга твоей так себе конспирации. Просто считала - дурой была - что на некоторые вещи мудро будет закрыть глаза. Но любовница - это чересчур. Это уже другая женщина в душе. И когда она вошла, Лёва, я вышла. Только ты этого не заметил.
- Слушай, ну бывает. Маш, бывает, правда. У всех бывает, Маш.
- Нет, - качаю я головой. - Мой отец матери никогда не изменял.
- Слушай, - морщится он, - ты этого не знаешь. Он с тобой бы это не обсуждал.
- Может и так. Но верить в это точно хочу.
Убираю с коленей плед, встаю.
- Дай мне пройти, - говорю я. - Я устала. И к разводу готова. Горько, больно, обидно, но готова.
- Я не готов, - с вызовом с голосе говорит он.
Но всё же отходит в сторону. Достаёт новую сигару.
- Ну что ж, - говорю я. - Просто трижды не явись в суд. И нас разведут автоматически.
Глава 2
Поезд медленно трогается и принимается набирать скорость. Бологое остаётся позади. А я по-прежнему еду в купе одна. До сих пор не могу поверить, что в поезде Москва-Питер до сих пор не заполнились все купе. Однако это так. Я уже начинаю думать, что всю дорогу до Петербурга буду ехать одна. Эта мысль меня радует: настроение такое, что даже мимолётное общение, мешающее уединению, несёт в себе мысль о дискомфорте.
Поезд, отдалённо громыхая на стыках рельсов, несётся мимо зелёных лесов. Я сижу у окна с отодвинутой в сторону занавеской и думаю о том, что предпочла бы задержаться в командировке. Она всего двухдневная, а я совершенно не хочу домой. Знаю, что разговор о разводе между мной и мужем неминуем и понимаю, что он теперь совершенно не склонен меня услышать.
Мне действительно жаль дом, в который я вложила столько сил и сад, который я создала с нуля. Всё придётся начать сначала. И неизвестно, где я буду жить по итогам дележа нашего имущества. Адвокаты мужа действительно опытные профессионалы, и я не питаю иллюзий на счёт того, что его угрозы пусты.
Мне двадцать девять. Отнюдь не старая, но и уже не девочка. Сложно сказать, готова ли я к началу новой жизни, и потому решение о разводе всё чаще заставляет меня сомневаться в столь явной категоричности моих слов вчерашним вечером. Говоря проще: мне страшно. Не потому, что я боюсь остаться одной. Просто когда столько инвестируешь в семью, в дом, в будущее, в котором вас двое - очень трудно перестроить себя на жизнь в одиночестве. Даже, если она таковой продлится недолго. Кто даст гарантии, что новые отношения также не дадут трещину? В двадцать я была лёгкой на подъём и легче принимала столь кардинальные решения в своей жизни. Наверное, мне нужно будет некоторое время пожить одной. Просто чтобы лучше понять саму себя. Но всё равно потом кто-нибудь да появится. И как бы так не обжечься снова. Дую на воду, да.