Один умный человек когда-то сказал, что, коли тебе надо, чтобы тебя услышали, надо говорить шепотом. Шепотом мой голос, конечно, назвать нельзя, но тихая речь вкупе с равнодушным взглядом делала свое дело. Человек уже прочувствовал себя инструментом, требовалось окончательно внушить ему желание стать инструментом эксклюзивным и полезным, который берегут и используют годами, а не ширпотребом, что, сломав, выбрасывают на помойку. У него же семья. То, что меня играют, было очень маловероятно, хотя необходимый уровень паранойи, чтобы постоянно помнить об этой возможности, я уже восстановил.
Молчать он не стал.
Парламентеры еще не успели убыть к своим более удачливым соратникам, когда появился случай моих засланцев проверить. Вернутся они или нет, было второстепенным вопросом, а вот скачанная с них информация требовала проверки и реализации как можно быстрее.
Бран действительно определился со стороной, он не мог знать, что сквайр Хорни Байер, попавшийся в плен и подвергнутый так сказать «полевым» методам допроса, быстро сломается и начнет петь как соловей, разумеется, в присутствии Хагена, уже сообразившего что к чему и тоже активно занявшегося добыванием информации. Помимо мусора всплыло несколько имен, прямо названных именами эльфийских шпионов, с которыми данный сквайр, подвешенный на суку над костерком, поджаривающим ноги, якобы имел некоторые дела и в настоящий момент, и при герцоге.
К счастью, Хаген дал мне знать раньше, чем предпринял какие-то действия. Хотя отношения у нас и стали напряженными, мужик он умница и сообразил что к чему. Три четверти окружающих меня в повседневности, что в прошлой, что в этой жизни, долбодятлов полезли бы их захватывать самостоятельно, спугнули, никого не захватили, а потом начали бы винить кого угодно, но не такого гениального себя. Это меня настолько удивило, что я даже поинтересовался, что это с ним произошло. Мало того что он не повесил данного Хорни без всякого допроса, не только снял с него информацию, но и не полез с неуместной инициативой ее реализации. Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой… наверное, я чего-то не увидел. Он даже после допроса пленного не прикончил. Требовалось уточнить.
– Хаген… друг мой, ты не заболел? Этакий ты… – Я картинно повел руками, окружающие Хагена хольды начали давить усмешки, – стал добрый и рассудительный.
– Развлекаешься? – Хаген сразу сообразил, что к чему. Умница мужик, я это давно понял.
– Есть немного, – открыто хмыкнул я, приняв скрытое предложение на разговор по существу. – А скорее удивлен и, можно даже сказать, обрадован.