– А что мы с ним делали, в задницу целовали? – Полный энтузиазма Хаген был воинственно настроен.
– Вселяли в его душу страх и безнадежность, братишка. Не более того. В этом случае, касательно этого человека, дыба, кнут и прочие неприятные инструменты были лучшим выбором. Времени у нас слишком мало. Не нравится мне это, но пытать врагов и тебе и мне придется еще не раз, но запомни на всю жизнь, ломать ты должен при допросе не тело, ломать ты должен дух. А дух можно сломать разными способами. Пытка часто не самый лучший способ. Без нее будет не обойтись, но чем меньше пытки, тем лучше. Она хороша, когда нужно получить ответ на конкретный вопрос, уточнить уже тебе известные сведения от нежелающего тебе отвечать человека или сбить жертву с толку да нагнать страху. Как ты недавно мог наблюдать. Пожалуй, больше нигде она неприменима. Сведения, выдернутые при помощи одних только пыток, опять запомни, всегда очень ненадежны.
– А зачем тогда всю ночь его расспрашивали?
– А где ты видел ночью пытки? Как молоком его поил, думаешь, причинял невыносимые муки?
– На дыбе, о том как получше соврать, думается плохо. Сказки какие-то ты, Край, рассказываешь.
– Верно, если у тебя вместо головы горшок с протухшей кашей, – рассвирепел я. – Дыба помогает ответам на вопросы. Если у тебя нет мозгов и знаний, чтобы задать вопрос правильный, хоть разделай его на части, дыба ничем тебе не поможет. А начнешь задавать вопросы общие, получишь в уши ведро дерьма, потому что под пытками человек рассказывает то, что по его мнению допрашивающий хочет услышать, а не то, что услышать тому надо. Если пошевелишь мозгами, поймешь, в чем разница.
Хаген задумался. Меня это порадовало.
Тупорылые мясники мне были не нужны. Не тупорылые, типа значительного количества ягодо-ежовско-бериевских «профессионалов», старательно дававших установленный сверху план по контрреволюционерам и врагам народа, на ком придется, прекрасно зная цену своим показателям и морально утешавшимся разве что поговоркой «Бей по воробьям, попадешь в сокола», – тоже.
Впрочем, Лаврентий Палыч действительно был неглупым человеком и предпринял определенные шаги для изживания таких привычек, кое-кого из особо упорных профи даже шлепнули. Правда, и тех в основном за близость к не оправдавшим доверия фигурам, нарушения соцзаконности были интересны только для проведения их ликвидации в рамках правового поля. Да и постреляли таких специалистов гораздо меньшее число, чем можно понять со слов апологетов товарища Берии в костюме-тройке от личного портного, товарища Сталина в маршальском мундире и товарища Зюганова в импортном пиджаке за тысчонку-другую баксов. Например, «лучший друг» генерала армии А. В. Горбатова по 1937 году ушел на пенсию в звании полковника КГБ и неплохо себя там чувствовал.