Роуз смахнула непроизвольную слезу. Она обещала себе не плакать, не погрязнуть в жалости к себе, но всякий раз, когда думала о Куине Ролстоне, втором сыне маркиза Торнтона, которого любила с такой страстью, не могла сохранить ледяное самообладание, о котором все знали. Её называли самым хладнокровным вампиром по эту сторону Миссисипи. И все же в ее венах текла горячая кровь, а сердце билось за тех, кого она любила, за семью, что потеряла, за единственного живого потомка пра-пра-пра-правнука Блейка. Не смотря на свои опасения по поводу образа жизни Блейка, она заботилась о нем. Кровь не вода, и для нее он был сыном, который нуждался в руководстве.
«Я планирую последовать за ним на Западное побережье. Мои сумки собраны. В Чикаго меня ничего не держит, так как Блейк решил переехать в Сан…»
С громким грохотом французские двери, ведущие в ее маленький сад за двухэтажным домом, распахнулись с такой силой, что стекла разбились, и осколки цветного стекла усеяли бесценные ковры и мебель. Но не время беспокоится о таких мелочах. Не теряя бесценных секунд, Роуз засунула незаконченное письмо в журнал мод и сердито посмотрела на незваного гостя. Ворвался мужчина, которого она надеялась больше никогда не увидеть. На этот раз ей бы хотелось, чтобы слух о том, что вампиры не могут войти в дом без приглашения, оказался правдой, но это только сказка.
С красным горящими глазами и с выпущенными клыками, которые ясно указывали на его намерение, Киган ворвался в гостиную, а три его головореза последовали за ним. Отлично, мудак явно рассчитывал на бой и выложил все карты на стол. Ничего удивительного. Сейчас она не могла вспомнить, почему верила, будто это мужчина не воплощал зло.
Роуз за свою долгую жизнь переспала с кучей придурков, и Киган не исключение. По крайней мере, увидев его истинный характер, она быстро ушла, но, видимо, он не позволит ей легко ускользнуть. Ей следовало довериться своим инстинктам и уйти прошлой ночью. Теперь слишком поздно.
Его ноздри раздувались, когда он шел к ней. Ярость отражалась в глазах, которые не отрывались от нее. Роуз видела, как он раньше так смотрел на других несчастных, которые теперь мертвы. Инстинкты призывали ее отступить, но гордость диктовала оставаться на месте. Роуз давно перестала прятаться от мужчины и не собирались начинать вновь.
Киган молниеносно схватил ее за горло и крепко сжал, словно петля палача, подняв вверх.
— Где это, черт возьми? — процедил он сквозь зубы, и Роуз почувствовала его отвратительное дыхание.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — с трудом выдавила она из-за ограниченного запаса воздуха, который он ей предоставил.