Занавес ползет в стороны, и на сцену высыпает сразу толпа танцовщиков. Я припадаю к ограждению ложи.
На сцене танцуют пятнадцать девушек в одинаковых платьях, а я чувствую себя дураком. Почему я был так уверен, что узнаю ее? Издали, в костюме и гриме, в движении?
Да нет, ее здесь все-таки нет… Или есть?
О, Барашек. А вырядился-то как.
Чтоб я сдох! Его я, значит, узнал сразу. Тревожный звоночек. Запоминаю парней в колготках лучше, чем красивых девушек. Да нет, мне не кажется, балеринки нет среди массовки.
А я ведь даже не помню, кого она играет. По телефону женщина сразу поняла, о какой Дмитриевой я говорю, даже назвала ее роль, но я не запомнил. Что-то на «О». Какое-то имя, а какое?
Черт, о чем я только думал. Это же не кино, где лицо на весь экран и пропустить точно невозможно. Это чертов балет. И даже бинокль не помогает, они ведь разбегаются, как мыши.
Барашек, неужели обязательно столько раз поворачиваться к залу своей раскаченной задницей? Я ведь в бинокль вижу, что лосины, того и глядишь, треснут. Причем не только спереди. Может, не стоит столько прыгать?
Нет, ну это просто неуважение к сидящим в зале мужчинам. Даже в кружке школьной самодеятельности нам говорили, не поворачиваться к залу пятой точкой! А Барашка походу ничему не научили.
Почему Барашка на роль шута не определили? Ему бы пошел колпак.
Что вообще происходит на сцене? Кто все эти люди? Где лебеди? Озеро?
И самое главное, где моя балеринка?
Опять Барашек в центре, теперь аж с двумя танцует. А если Юля — одна из них? Боже, ну одинаковые! А сейчас еще и поменялись местами. Я эту рассматривал или ту?
Отложил бинокль в сторону. Невозможно. Постоянно натыкаюсь на мужские задницы и вздутые бугры спереди. Походу мужики в балете не растяжкой меряются, совсем нет.
Ладно, может, я ошибся спектаклем. А может, участие моей балеринки отменили. Не дай бог заболела… Но если не появится, то уйду после первого акта.
А может быть и так, что я ее просто не узнаю. И тогда задерживаться нет никакого смысла.
Слева громыхнуло «Браво!», и я аж подпрыгнул. За что «Браво», кому? Барашку? Да вы с ума сошли!
А вот шут молодец. Хорошо вертится. Даже сам похлопал ему. Сдержано, по-мужски.
Ой, опять Барашек. Да что такое. Теперь из кубка бухает прямо на сцене. Где лебеди, я вас спрашиваю? Я вообще туда попал?
— Извините, — шепчу паре сбоку.
Ноль эмоций.
— Прошу прощения! — уже громче.
Женщина дернулась и аж побелела от возмущения, но зато посмотрела на меня. Я улыбнулся. Потом вспомнил, что все еще в маске.
— Не подскажете, это какой балет? — перешел сразу к сути.