Голос отца долетает до меня как сквозь толщу воды. Он становится все громче, и я уже различаю слова, хотя все еще не понимаю их смысл. Замираю, каменяя всем телом.
Осознание опасности обрушивается вместе со звуком открывающихся дверей лифта.
— … Да не смотрел я на нее, Оксана! — слишком громко и нервно говорит мой отец.
Я успеваю заметить недовольные лица, а потом вижу только его начищенные ботинки и ее сапоги. Рухнув на колени, одной рукой сгребаю уроненные цветы, второй — незаметно заправляю обратно в джинсы водолазку.
— О, вы уже дома, — произносит отец. — А что тут случилось?
— Выронили корзину, — хрипло отвечает Кай.
— Не заболел? — Оксана, похоже, касается его лба. — Ты весь горишь.
— Все в порядке. Идите, я Юле помогу.
Шипы колют руки, когда я прижимаю цветы к груди, будто надеясь спрятать ото всех, как часто она вздымается. Боль отрезвляет. Я потеряла голову. Так нельзя. Ведь нас могли увидеть!
— Юль…
Трясу головой и прячусь в квартиру.
Знакомые серые обшарпанные застенки, и я снова за столом. Только теперь напротив меня не Юля, а сам Марк Бестужев. Рядом Юлин адвокат, ну вернее Дмитриева. Как и на том допросе, адвокат больше молчит.
Я тоже молчу. Бестужев говорит с телефоном. Ему постоянно звонят по работе. Я выяснил, что он открывает сеть отелей в северной столице, поэтому у нас тут и оказался. Дел у него невпроворот.
Морозова нет. Капитан вышел и пропал, будто забыл о нас. Между звонками Бестужев со скучающим видом осматривает помещение, меня и адвоката. Сам он пришел без адвоката, но его ни в чем и не подозревают. Морозов подозревает только меня.
— Да? — отвечает на очередной звонок Бестужев. — Нет, Вера, сухари можно еще не сушить… Да, на ужин я приеду. Или ты уже кого-то другого себе нашла? В Сибирь за мной, значит, не поедешь?... Только на Кипр, говоришь... Да все в порядке, только время даром теряю… Да, позвоню, конечно, как только закончим. Мальчикам привет.
Бестужев кладет телефон на стол и смотрит на меня.
— Ну и как ты в это влип?
Пожимаю плечами.
— Капитан к тебе явно неровно дышит, — продолжает Бестужев.
Телефон звонит опять.
— Да, Воронцов, слушаю… Нет, еще не выпустили. Не-е-е, в клуб я к тебе больше не сунусь. Уж лучше вы к нам, как говорится… Да понятно, что так случайно вышло… А на счет выходных ты подумай, бери Олю, детей и приезжайте. Ага, давай… Долго мы будем штаны просиживать? — это он уже в сторону.
Набирает какой-то номер сам. Начинает вежливо:
— Капитан? Добрый вечер. Это Марк Бестужев вас беспокоит… Какой? Да тот самый! У меня дела, капитан, имейте совесть!