— А, — снова крайне многословно ответила я. А что тут скажешь? Редкая в своей оригинальности история. Вытащила нож и вилку из льняной салфетки и ждала, пока хозяин вынет из микроволновки еду. Гастрономия Гурова носила строго ресторанный характер. Шофер его, похоже, расстарался. Или кто там, у генералов? Денщики? Ямщики? Камердинеры?
— Теперь твоя очередь рассказывать, — Гуров поднес квадратную бутылку к моему стакану. Я накрыла тот ладошкой. Хватит. — Не молчи, пожалуйста. Я жду.
— О чем рассказывать? — я сделала рот корытцем. Состроила дурочку, на всякий случай.
— Вот любишь ты недалекую строить из себя. Просто слов нет, одни выражения, — усмехнулся мужчина. — Что у тебя с Андреем? Говори, не тяни.
— Ах, с Андреем, — протянула я все гласные. Оглядела стол, якобы в поисках соли.
— С ним самым.
— А, что с ним? — гнала я в той же дурацкой манере. Говорить не хотелось, хоть убей. Вспоминать и признаваться.
— Ваши взгляды и танцы на яхте не заметил только слепой. Финальная сцена на пирсе особенно впечатлила, — Гуров все так же улыбался. Терпения генералу было не занимать.
— Ну вот, ты сам все видел, — я удовлетворенно кивнула. Мечтала соскочить с опасного разговора. Как же.
— Лола, перестань кривляться. Я обижусь, в конце концов, — Гуров встал и отошел к окну. Спиной повернулся: я обиделся раз и навсегда. Хитрый, гад.
Ссориться мне с ним не хотелось страшно. Ладно, навру что-нибудь. Я вдохнула, как перед прыжком в ледяную воду.
— Мы случайно познакомились этой зимой. Так, ерунда, никакого романа. Перепихнулись пару раз и разбежались. На яхте он предложил повторить. Я отказалась. Ты же сам видел. Вот и все. Как ты говоришь: конец истории, — я с облегчением выдохнула. Вода оказалась не такой уж холодной и страшной.
Гуров вернулся, подошел, поднял за руку с высокого табурета, обнял и заглянул в лицо:
— Тогда скажи. То, что происходит между нами, как, по-твоему, называется?
Крепко держит, внимательно смотрит. Ответа ждет.
— Я не знаю. Мне хорошо с тобой. Интересно и приятно. Я не хочу думать об этом и как-то называть. Я хочу просто жить, — призналась честно и до конца. Улыбнулась и поцеловала в твердый рот.
— Да. Я забыл. Секс без обязательств, — грустно улыбнулся. Не ответил на поцелуй.
— Да, милый. Это ведь так удобно. И, главное, честно. Ты же улетаешь в понедельник? Вернешься, увидимся. Как повезет, — я снова поцеловала тонкий рот. Злится. Ладно. — Смотри, у доктора свет горит.
Стерва я, конечно. Прав тут Андрюха. Но завязывать с гребаными выяснениями пора. Хватит с меня этой отвратительной фигни. Глаза Гурова стали глухо серыми.