— Стою, — он застыл возле кулера с водой.
Я включила полный свет. Голоса отдыхающих на улице. Семья из Мурманска возвращалась после вечерних купаний. Я спрятала телефон-пистолет за спину.
— Лолочка, у тебя майка надета шиворот-навыворот. Это для того, чтобы не сглазили или нынче мода такая? — пошутила полная дама, глава семейства. Голоса ее мужа я не слышала ни разу за всю ту неделю, что они жили здесь.
— Ой! — ответила я и ушла переодеваться. Неудавшийся мой любовник испарился. Жесть!
Трель телефона заставила меня вздрогнуть. Айк.
— Лола, дорогая. Выручай, приходи постоять на кофе.
— Лолка, привет! — нетрезвое лицо Ларисы всунулось осторожно в дверь подсобки со стороны моря.
Большая вода с шумом билась о гальку пляжа. Штормит. Соленые брызги долетают даже сюда, мешаясь с ночным дождем. Лариса ввинтила свое плотное тело в тепло. Айк давно запретил ей появляться в своем заведении. Тихорится.
— Привет, — кивнула я, открывая ключом дверь кладовой. Взяла двухкилограммовый пакет кофе и тщательно заперла за собой. — Говори быстрее, меня в зале ждут.
Лариса вдруг громко расхохоталась. Подшофе. На кочерге изрядно.
— Там в твоем зале один красавец тебя ищет. Задница — огонь! Где ты их находишь? Расскажи? — маменька Кирюши сунула в рот сигарету.
— Не кури здесь. Ты за этим пришла? — я отодвинула ее нетвердое тело в сторону и хотела вернуться к вечной кофе-машине.
— Не. Погоди, — Лара ухватила мою свободную руку, — Я вот зачем. Тест все подтвердил. Теперь этот хочет увидеть Кирюху. Законное желание. Да? Документ собирается сделать.
Женщина победно ухмылялась. Рада была до жирных складок в тесноте лимонного сарафана.
— Какой документ? — опешила я.
— Метрику. Хочет, что бы вписали его в отцы. По закону.
— Зачем? Усыновить хочет? — я чуть кофе не выронила из рук.
— Без понятия. Какая разница! Главное, чтобы денежки капали. Хрен его знает? Вдруг себе заберет? Избавишься от этой приблуды. Давно пора. Короче, завтра в девять он приедет. Смотреть и решать. Серьезный мужчина! — расхохоталась мама Кирилла.
Я стояла, зависнув. В голову не могло прийти, что этот неведомый мне козел зайдет так далеко. Документ, ну надо же! А Кристина? Она ведь привязана к ребенку абсолютно! Считает своим. Кирюша здесь, как дома. Не как, а реально дома. Господи! что я наделала!
— Нет, — сказала твердо.
— В смысле? Как нет? — добрая женщина отказывалась понимать.
— Я законный представитель ребенка. Я не разрешаю. Никаких свиданий, пока Криста не выйдет из больницы. Все! Так и передай, — я сделалась упрямей гранита. Вплоть до драки.