Я кивнула, надела платье и пошла вниз. Если бы этот чисто вымытый господин не сделал все, как мне нужно, этой ночью, то впору вешаться на лифчике от злости на себя. Почему каждое мужское тело, которое я так исключительно удачно выбираю, непременно на утро желает называть меня красавицей или, того хуже, деткой и рассказывать мне, как нужно жить? С лицом у меня, видимо, что-то не так. Никакой яичницы он от меня не получит. Фиг! Нашел прислугу за все.
На кухне, хвала всевышнему, хозяйничала Кристина. Радушно приняла Егора, словно он завтракал здесь всю жизнь. Каждое доброе утро. Мне кивнула спокойно. Я сразу отказалась от еды. Даже кофе пить не стала. Сбежала с Кирюшкой в детский сад.
Вечером Егор не приехал. Его баклажаны достались кому-то из посетителей. Никто из моих друзей никак не прокомментировал это. Зачем? Все всем понятно без слов. Моя половая жизнь, если обсуждалась, то без меня. Спасибо и на этом.
Я нежилась под утренним ласковым солнышком. Начало девятого утра. Отдыхающие, которых с каждым днем становилось все больше, собирались потихоньку в загорающую массу. В девять мне нужно вернуться к работе. Никаких выходных дней мне Кристина не обещала. Я сама не спрашивала и не хотела их. Суббота. Вечером обещал приехать Саша. Ни разу, за то время, что мы знакомы, он не нарушил своего слова. Поглядим.
Пришел, давя мелкие камни подошвами кедов, Давид. Принес полосатый зонт и воткнул его в гальку надо мной. Дуется. Еле слова выталкивает из себя уже третий день. Не может простить мне чистоплюя-доктора. Сел рядом. Камушки подбрасывает.
— Криста сказала, что, если хочешь, то можешь завтра взять выходной день. Айк сказал, что, если хочешь, то он даст тебе машину. Вдруг, тебе в Город надо или еще куда, — глядя в сверкающее море, рассказал парень. Равнодушно и, как бы, не мне.
Я кивнула, не открывая глаз. Разговаривать не хотелось. То, зачем я приехала в этот чудный край, случилось со мной. Творилось в эту самую минуту. Солнце, тепло и море. Хорошие люди кругом. Через пару недель или раньше, море нагреется. Можно будет купаться. Что еще нужно для счастья? Мне — ничего.
— Зеленка отмылась почти вся, только царапины еще остались. Можешь снять лифчик и так позагорать. Я посторожу, — предложил явно оттаявший Давидик.
— От тебя меня кто будет сторожить? — рассмеялась я. Под веками плясали красные тени. Ветерок колыхал полосы зонта над моей головой.
— От меня не нужно. Что у тебя с Егором? — осмелевший Давид аккуратно развязал бантик купальника на моей груди. Выяснил, что под ним есть застежка. Вздохнул. — Он в Мюнхен улетел позавчера. У него там какая-то операция. Он часто летает в разные части света. Знаменитость. Что у тебя с ним? — мальчишка упрямо желал допрашивать меня. Чертил, едва касаясь, длинным ногтем на мизинце по моему животу. Щекотно.