На собрание, состоявшееся после обеда, пришли уже все, включая заспанных футболистов Южной Америки. Из-за океана прилетели только двое: вратарь Мазуркевич и полузащитник Пенья. Не густо (команду мира без бразильцев особенно представительной не назовешь). Но нужно учесть расстояние. Латиноамериканцы не испытывали особого удовольствия от поездок в Европу. И Пеле, который сначала (вероятно, из чувства уважения к Яшину) собирался приехать, в конце концов был вынужден принести извинения: его клуб — «Сантос» — известил, что не может обойтись без Пеле в матче чемпионата.
Тренер Райко Митич, которому ФИФА поручила возглавить сборную мира, взаимно представил нас. Большинство уже были друг с другом знакомы, но ни разу не выходили на поле как члены одной команды. Если и встречались, то только как соперники. Митич выразил гордость по поводу того, что именно ему выпала честь вывести на поле сборную мира. Сообщил, что нашим соперником будет коллектив, составленный из лучших футболистов советского «Динамо» — общества, цвета которого бессменно защищал Яшин. В этом матче Лев Иванович будет стоять в воротах только часть первого тайма. И призвал: поскольку это матч в честь Яшина, надо продемонстрировать красивый футбол. Митич говорил на сербско-хорватском, тут же дублировал себя по-немецки. Несколько переводчиков повторяли за ним на французском и испанском языках. Исключение сделали только для Бобби Чарльтона, приставив к нему очень миловидную, симпатичную переводчицу. Представитель родины футбола пользовался здесь большим авторитетом и популярностью, и потому мы выбрали его капитаном.
Затем Митич ознакомил нас с составами на каждый из таймов. С таким расчетом, чтобы поиграли все. В соответствии с системой 4—3—3 сборная мира выглядела так: Мазуркевич (Виктор) — Дьёркеф (Анчок), Шульц, Мезёи, Факетти — Бонев (Куна), Б. Чарльтон, Пенья (Жеков) — Димитраче (Любаньский), Мюллер, Джаич. О самой игре тренер не сказал нам ни слова. С его точки зрения, таких футболистов нет нужды чему-либо учить.
На мой взгляд, вероятно, сказать нам что-то тренеру все же следовало бы. Публика приняла нас восторженно, все 103 тысячи мест на стадионе в Лужниках были заняты, но за его пределами осталось, пожалуй, еще около полумиллиона жаждавших попасть на трибуны. Хотя встреча была товарищеская, мне показалось, что большинство звезд начало с раскачки. В первом тайме я сидел на скамейке запасных и хорошо видел все, что делалось на поле. Не очень-то высокую активность «наших» нападающих еще можно было объяснить проявлением вежливости по отношению к Яшину. Впрочем, Мюллера жажда гола не покидала и в тот день (как не покидает никогда). Яшин стоял в воротах почти весь, первый тайм. Несколько раз порывался уйти, но аплодисменты болельщиков снова и снова возвращали его в ворота. Парировал несколько ударов, снова блеснув (будто не ветеран, а молодое дарование в зените расцвета) мастерством. Символично, но и в последний раз Лев Иванович уберег защищаемые им ворота, не дав мячу ни разу побывать в них. Зато нам забили два мяча, что вызвало некоторое разочарование публики. Я заметил, что Факетти в защите ни разу не вышел на перехват (оба гола были забиты с его фланга). Наконец Яшин снял с руки капитанскую повязку и передал ее своему преемнику § динамовских воротах. В его глазах стояли слезы. Он покидал поле, обнимаясь и прощаясь с каждым из игравших. Матч надолго приостановился. Трибуны, не умолкая, аплодировали, не желая отпускать кумира.