Игра «в пенальти» напоминала, скорее, аттракцион, в данном случае понятный и оправданный: выручка от матча шла в фонд швейцарского поселка SOS. А чтобы собрать денег побольше, дали возможность каждому, кто заплатит тысячу франков, после матча пробить пенальти одному из четырех вратарей. Деньги внесли 36 человек. Новоявленных «пенальтистов» разделили на четыре группы. Как и каждому из коллег, мне предстояло отражать девять одиннадцатиметровых.
Некоторые из тех, кто жаждал испытать нас на вратарскую прочность, сняли костюмы, оставшись в трусах и кедах; другие выполняли процедуру при пиджаках, что было вполне понятно с учетом проступавших под ними животиков.
А радио стадиона торжественно объявляло:
— У мяча — господин...— генеральный управляющий банка.
Сначала я не знал, как реагировать на удары «генеральных господ». Первыми «забивать» вышли, очевидно, лучшие «бомбардиры», которые помнили с мальчишеских лет, как бить по мячу. Оценивая их подходы, я ловил мяч. Особых хлопот это не доставило: их удары — отнюдь не удары Пеле или Круиффа... Заметил затем, что публика следит за происходящим с огромным интересом, подбадривает бьющих и наверняка бурно приветствовала бы каждый мяч, окажись он после их ударов в сетке. В конце концов, прекрасно было уже то, что каждый из этих господ раскошелился на тысячу франков во имя благотворительных целей и к тому же вышел на футбольный газон, с которым давно (и если б не этот случай — возможно, навсегда) распрощался. Мгновенно взвесив все обстоятельства, я решил повысить заинтересованность бьющих: пропустить по крайней мере один мяч. Ничего, однако, не получалось: оппоненты настолько сильно волновались, что... не попадали в ворота. Моя последняя «надежда» — пухленький господин в лакированных ботинках — «ударил» так, что мяч даже не докатился до ворот. Остальным вратарям повезло явно больше. Марич потом похвалился:
— Мне все-таки удалось... пропустить одну штуку!
В хорошем настроении покидали мы Базель, возвращаясь на родину.
Йоханн Круифф
Безусловно, самым примечательным из трех матчей с участием лучших игроков мира, среди которых находился и я, был третий — состоявшийся 30 октября 1973 года в Барселоне. Им открывалась серия официальных встреч Европа — Южная Америка. Кроме того, матч приурочили к празднованию первого Международного дня футбола. Руководство ФИФА хотело положить начало новой традиции. Оно считало, что футбол переживает кризис (голов забивали все меньше, посещаемость стадионов падала). Ежегодный Международный день футбола был призван давать игре как бы новый импульс, показывать ее лучшие образцы, свидетельствующие о том, что это прекрасный вид спорта, заслуживающий внимания зрителей. Но провести в жизнь в общем-то хороший замысел руководства ФИФА не удалось. Футбол помог сам себе (мы стали свидетелями этого спустя год — на чемпионате мира 1974 года, где представилась возможность наблюдать великолепные матчи в присутствии переполненных трибун), ибо в этом вопросе разовый футбольный праздник, пожалуй, не выход из положения. Болельщики хотят видеть красивой каждую игру. Вот почему футбол должен демонстрировать свою жизненную силу в течение всего года.