Надежда раскололась на тысячу осколков и вера, кажется, покачнулась. Не удастся нам вырваться из плена обстоятельств, так и будем здесь сидеть до весны. А потом с первой капелью нас обнаружат дачники, только реанимировать нашу парочку уже вряд ли получится.
Где-то наверху что-то противно скрипнуло, а в следующий миг раздался хлопок. Я инстинктивно вжала голову в плечи, задрожав с удвоенной силой.
Началась беготня над нашими головами, мат, и вообще царила, кажется, неразбериха.
— Елки-палки, — завопил Саша. Заорал так, что лес содрогнулся, а у меня заложило уши. — Вытащи эту хрень из моего плеча, — заголосил он, и судя по всему, при это двигался хаотично.
Хотелось вылезти из нашего укрытия и посмотреть из-за чего возник переполох в дружном бандитском коллективе, но Оливье предпочел остаться на месте. Я лишь навострила уши, высунувшись из его куртки.
— Не ори, — гаркнул Жора, — всех медведей в лесу разбудишь. И прекрати мельтешить, ёкарный бабай, Лопух, хватай его за ворот.
Началась непонятная возня, стоны и жалобный писк.
— Меня подстрелили, — заскулил Саша.
— А я тебе говорил: Райка ведьма, — прошипел Лопухов.
Я усмехнулась в кулак, представив физиономию Сашки в этот момент, но в следующий миг мне уже было не до шуток. Потому что послышался незнакомый голос. Он был утробным, грозным и захотелось вместе с парнями упасть навзничь, уткнувшись лицом в снег.
— Всем стоять на своих местах, чертовы мародеры, — раздалось наверху.
А следом послышалось бурчание Жоры:
— Лучше бы она летала на метле.
Мы переглянулись с Оливье, уже мало что понимая. За страхом пришло сомнение: показаться миру или отсидеться?! Мне не терпелось, конечно, оказаться вне этого колодца, а мой спутник предпочитал побыть сторонним наблюдателем. Вероятно, опасался, что следующая порция дроби или из чего там палила Райка достанется ему. Ситуация странная донельзя, и если ее кому-то рассказать, например, той же Люське, то она явно не поверит, если сначала правда не скончается от смеха.
— Будем сдаваться? — шепнула я, немного отогревшись.
Стоило вновь себя почувствовать живой, а не рыбой мороженой, как жажда деятельности напомнила о себе. Душа требовала не сидеть на месте, а рваться вперед к новым свершениям. Оливье в этом смысле был куда более рассудительным и с места в карьер не стремился. Поцеловав меня в висок, он тихо произнес:
— Подождем еще немного, пусть сначала старушка разберется с остальными двумя.
Мне, конечно, тоже было интересно, как Райка намерена поступить с Жорой и Лопуховым, и хотелось бы занять место в первом ряду к тому моменту.