– Плохо, – замечает Джейк, – такими темпами их будет сложновато догнать.
– Идите, – бросает Мишель, – догоняйте. Я останусь с ней и посмотрю, могу ли помочь чем-то.
– Я тоже останусь и буду стоять на стрёме, – вызывается Алистер.
– Я останусь с тобой! – округляет глаза Грейс.
– И я тоже, – добавляет Радж.
Я киваю. Это правильно. Хотя я оставила бы кого-нибудь ещё, может, Рурка, например?..
– Нужен условный сигнал. Малфой, хорошо свистишь? – интересуется Джейк. – На случай, если больше Наблюдателей пойдут в нашу сторону…
Алистер послушно складывает губы в трубочку и издаёт свист из трёх нот. Сойка, мать её, пересмешница. Ненавязчивая мелодия – вполне можно принять за пение птиц.
– Пойдёт?
– Вполне.
Я, правда, несколько сомневаюсь, что этот свист будет достаточно громким, чтобы мы услышали. Но, если кому-то будет от этого спокойнее… Что ж, пусть будет так. Чем бы дитя ни тешилось…
Когда мы, стараясь казаться незаметными, движемся в сторону, где скрылись Наблюдатели, солнце скрывается за горизонтом. В стремительно сгущающихся сумерках не так уж просто идти по следам Наблюдателей, но, в конце концов, что из того, что мы делали раньше, было достаточно лёгким?
Наблюдатели появляются внезапно – просто пара дозорных в масках, прогуливающиеся вдоль ручья, неся свою вахту; они не видят нас, но только благодаря тому, что Шон замечает их первым и даёт знак скрыться за ближайшими деревьями.
– Итак, Лекс Лютор, у тебя, кажется, был план? – обращается Джейк к Рурку.
– Разумеется. Первый урок: никогда не делай сам того, что за тебя могут сделать другие. Ирис?
– Да, сэр. Активирую аудиовоспроизведение.
Голограмма исчезает, и маленький дрон летит в сторону Наблюдателей. Прямо над их головами раздаётся голос – такой непохожий на механические интонации Ирис:
– Ha’kalast, zabitu na klaawyi!
Как я ни стараюсь, у меня не получается поймать смысл сказанной фразы. Один из пары Наблюдателей разворачивается вокруг своей оси и останавливается, чтобы уставиться на напарника.
– Tellok rapta? – растерянно спрашивает первый.
– Zokk nijlaz! Q’arrkalni! – отвечает второй, в его голосе слышны нотки ярости.
И тут Наблюдатели бросаются друг на друга, нанося удары по сопернику, скатываются с холма в ручей – я только растерянно открываю и закрываю рот, наблюдая за разворачивающейся перед нами драмой.
– Впечатляет. Ирис, что это было? – спрашиваю я, когда голограмма снова появляется перед нами.
– Ничего особенного. Я просто воспроизвела фразу на их языке, приблизительно переводящуюся как «уродливый, как задница мартышки».