— Вот дьявол… — прошептала Мирослава, смотря на них ошалевшим взглядом, пока в дом не вернулась Алла с полным лукошком собранной вишни.
— Доброе утро, добры молодцы и красна девица, ну что, не желаете вареничков с вишенкой? — ведьма как ни в чем не бывало прошла мимо. С помощью магии она избавила красные плоды от косточек, сняла с замешенного теста широкий таз и лепила один вареник за другим в гробовой тишине.
— Так это ты… скажи, это ведь был не ты… этой ночью? — с сожалением промямлила Мирослава, тыкая в Кирьяна пальцем.
Маг тяжело вздохнул и кивнул.
— Вот черт! — выругалась девушка, закрывая смущенное лицо руками и отворачиваясь к стене.
— Нечего ругаться у меня в доме, черта всуе поминать, а то, не ровен час, заявится. Поди потом выпроводи этого неугомонного. Опять будет сманивать меня игрой в карты, — проворчала Алла, закидывая в кипящую воду первую порцию вареников. — Ай, хороша в этом году ягодка, вкуснятина. Да не стой ты, девка, чай не невинная овечка. Подумаешь, скоротали ночку вдвоем, и что? Вы же не вчера познакомились, а то, что парни меняли облик, даже интереснее, — она подмигнула.
— Алла, прошу вас, помолчите, — спокойно проговорил Кирьян, встав из-за стола, он подошел к Мирославе и положил руки ей на плечи. Девушка вздрогнула и склонила голову.
— Ты сожалеешь о том, что произошло между нами? Ты этого не хотела? Скажи честно.
Слава молчала с минуту, он чувствовал, как мечется ее душа от одного ответа к другому:
— Не сожалею… и да, хотела… я помню, что просила тебя остаться со мной, но тогда… я не знала, что это именно ты, и я никогда подобного не делала с первым встречным…
— Я не первый встречный, — он развернул ее к себе и взял за подбородок, подняв лицо, чтобы заглянуть в смущенные женские глаза. — Мы познакомились в лесу, и ты хотела продолжить общение, тебя никто не заставлял и не соблазнял.
— Все так… — неуверенно прошептала она.
— К черту сомнения, — огрызнулся он, а Алла недовольно зацокала языком. — Тебе было хорошо со мной, мне с тобой, нам… Ты солжешь, если скажешь, что это не так, и я почувствую неправду, — он впился в нее взглядом, от которого у Мирославы подогнулись колени, и она схватилась за его плечи, чтобы не упасть.
«Было слишком хорошо…», — девушка кивнула и смущенно уткнулась ему в грудь.
— Матвей, подай-ка мне дуршлаг, — скомандовала Алла. Но принц продолжил молча сидеть, и предмет кухонной утвари сам подлетел к хозяйке. — Вот и варенички, голубки, вам с домашним вареньем?
Кирьян обнял Мирославу за талию и усмехнулся:
— Я люблю со сметаной и сахарком, — он подвел смущенную девушку к столу и усадил, налив чай.