Это прозвучало так по-детски, что я покосилась на неё уже с беспокойством, подозревая очередную непонятную игру. Светлое платье королевы казалось в темноте почти белым, словно подвенечный наряд, и каждый залп фейерверка придавал платью новый оттенок – розовый, голубой, нежно-зеленый. На шее у её величества было простое ожерелье из бирюзовых и жемчужных бусин. Камешки были собраны в форме незабудок, и это простое украшение как нельзя лучше подходило светлой и нежной красоте королевы. Только я уже знала, что эта нежность была всего лишь видимостью.
- Вам кажется, что вас предали, - продолжала королева, - и ваше разочарование и ваша обида переходят на Вирджиля. Но признайтесь себе, Эмилия, он вам нравится. Более того, я уверена, что он вызывает в вас и кое-какие другие чувства. Глубокие, сильные, необыкновенные…
- Это не так, - ответила я тихо и упрямо.
- Едва ли, - она покачала головой, и на губах ее появилась грустная улыбка. – Мне много лет, моя дорогая, но это не значит, что я забыла о переживаниях юности. Когда-то был человек, которого я любила. И он меня любил. Но мне предстояло выйти замуж за короля. Я обязана думать прежде всего об этой стране. Мой муж был… не очень хорошим королем, - она усмехнулась. – И не очень приятным человеком. Он не принимал меня всерьез, а сам совершенно не умел править. Да, моя дорогая, мужчины – не венец этой природы. Когда-то давно дева Тирония поняла это и взяла власть в свои руки. Жаль, я не родилась дочерью короля, иначе мне не пришлось бы идти к короне через замужество. Но теперь я ни о чем не жалею. Всё случилось так, как суждено было случиться. Я не состою в родстве с королевским домом, но мне кажется, что во мне воплотился дух девы Тиронии. И вы тоже должны быть тверды духом, Эмили. Знайте, что только вы сможете сделать Майсгрейва счастливым. Он влюблен в вас, по-настоящему влюблен.
Она попыталась улыбнуться, но только печально и немного жалобно покривила губы. Собачка на её руках заскулила.
- Вы ошибаетесь, - мне был не по душе этот разговор, раздражала глупая собачка, которая скулила всё громче и громче, да так противно, что хотелось щелкнуть её по носу.
- Я живу больше, чем полвека, - заявила королева насмешливо. – И уж могу понять, когда мужчина страдает от любви.
От любви!.. Наверное, тут мне следовало бы посмеяться, но в это время собачка взвизгнула и укусила королеву за палец. Её величество вскрикнула, разжала руки, и собачка, шлепнувшись в траву, помчалась куда-то в глубь сада. Фрейлины бросились к своей госпоже и захлопотали вокруг, поднося бинты, лекарства, доставая флакончики с нюхательными солями, хотя королева падать в обморок не собиралась и уверяла, что ей ничуть не больно, и можно не беспокоиться.