Кружева ночной рубашки взлетели до пояса, халат окончательно распахнулся, и Вирджиль вошёл в меня – сразу, без ласковых слов, без предварительной любовной игры, но я готова была принять его, потому что желала этого так же сильно, как он. Обхватив ногами его поясницу, я раз за разом подавалась навстречу мужу, а он обхватил меня за бедра и брал меня сильно, быстро, совсем потеряв голову…
В какой-то момент он приподнял меня и насадил на себя сверху, и я невольно вскрикнула от такого глубокого проникновения, но не остановила наших движений, вцепившись в металлические звенья до боли в пальцах.
Вирджиль впился мне в шею крепким поцелуем, двигаясь во мне так яростно, словно нам предстояло расстаться навсегда, и он пытался насытиться мною на долгие годы. Я полностью отдалась его страсти, и подавалась навстречу ему при каждом толчке, запрокидывая голову, теряя волю и почти теряя сознание от огня этой любви.
Странная любовь… Такая сильная, такая болезненная, в чем-то неправильная, но неизменно прекрасная… Так глубоко пустившая корни в наши сердца, и поднимающая так высоко на волнах наслаждения…
Я первая достигла пика, и повисла в руках мужа, чувствуя себя самой счастливой грешницей на свете. Вирджиль в ответ простонал, стискивая зубы, ещё крепче сжимая меня в объятиях, и в несколько толчков закончил сам.
Потом он долго не отпускал меня, всё ещё находясь во мне, тяжело дыша, поглаживая меня по спине, а я стирала пальцами капельки пота с его лба.
- Это больше похоже на сумасшествие, - шепнула я Вирджилю. – Всегда знала, что вы – сумасшедший, милорд. Но что настолько… Впрочем, рядом с вами и я теряю разум…
- Есть отчего сойти с ума, - произнес он мне на ухо, всё ещё не отпуская, продлевая мгновения нашей близости, нашего единения. - У меня было все, кроме счастья, Эмили. Теперь счастье есть, и становится страшно его потерять.
- Зачем нам терять? – я посмотрела в зеленые глаза, ещё затуманенные страстью. – Теперь мы всегда будем вместе. Ведь будем?
- Да, - выдохнул он, и я ласково улыбнулась.
- Вот и хорошо, милорд. А я как раз придумала, что потребовать от вас… в качестве особого подарка.
- Что? – спросил он с такой готовностью, что я не могла не рассмеяться.
- Меня радует, что вы признаете долг, - сказала я, тихонько отталкивая его, чтобы подняться с качелей. Всё тело сладко ныло, колени дрожали, но говорила я твердо, точно зная, что хочу получить.
Я запахнула халат, Вирджиль привел в порядок свою одежду, и только тогда я произнесла: