Судя по выражению лица леди Филомэль, теперь я попала в цель.
- К чему благородной девушке пачкать руки красками? – быстро ответила она. – Чтобы нарисовать реку, есть художники.
- О да, - согласилась я. – И её величество любезно разрешила мне и Аселину позировать для мастера Леонсио. Я не видела его работ, но слышала о них много восторженных отзывов.
Леди дернула плечиком, и до самого замка не произнесла больше ни слова. В замке нас уже ждали, и мне не позволили полюбоваться великолепными стрельчатыми сводами, чудесными витражами и мозаичным полом – сразу повели в левое крыло, где располагалась мастерская. Леди Филомэль приглашена не была, и ей пришлось остаться, в то время как меня две служанки проводили по винтовой лестнице в комнату на третьем этаже.
- Её величество велела приготовить вам платье, - сказала одна из служанок, распахивая передо мной двери. – Мы поможем вам переодеться.
Я переступила порог – и потеряла дар речи.
Посреди комнаты, на деревянном манекене красовалось самое чудесное и восхитительное платье, которое только можно было представить. Каскады белой ткани напоминали снежную лавину, лёгкая газовая ткань окутывала лиф и кружево рукавов, подобно облаку. Подвенечное платье…
- Оно слишком дорогое…. – пробормотала я.
- Оно было сшито за одну ночь специально для вас, - наставительно сказала одна из служанок. – Её величество сама выбирала фасон и ткань. Её величество сказала, что в этом платье вы получитесь на портрете прекрасной, как фея. Вы не можете отказаться, леди.
«Вы не можете отказаться», - эхом прозвучал в моей голове строгий голос леди Икении, а служанки уже закрывали за мной двери – словно захлопывали клетку.
8. Семейный портрет
Птичка попалась, в этом не было сомнений. После всех королевских милостей не так-то просто сказать: простите, ваше величество, но что-то я передумала выходить за лорда Аселина.
Мне было страшно, когда служанки ловко и деловито сняли с меня жёлтое платье и поднесли, держа руками, затянутыми в перчатки, белоснежное облако, которое накрыло меня, лаская кожу прохладной, струящейся тканью, но стоило взглянуть в зеркало…
Волшебство умел творить не только граф Майсгрейв. Королевские портные тоже умели колдовать. Из зеркала на меня смотрела очаровательная девушка – стройная, лёгкая, казавшаяся невесомой в воздушном платье. Служанки распустили мои волосы, украсив их крохотной шапочкой с тремя фарфоровыми розами – такими же белоснежными, как платье. Несколько жемчужных нитей кокетливо спускались с её края, ярко выделяясь в моих тёмных кудрях.