Я попыталась вспомнить, в какой момент между холодильником и столом она успела поставить еду в микроволновку или куда-то еще, но в действительности точно знала – она ничего такого не делала. Но, когда осторожно попробовала картошину, на языке потеплело.
– Удивительно, – проговорила я, уже жуя за обе щеки. – Наверное, удобно жить, когда вокруг магия.
– Удобно, – согласилась Варвара, посылая многозначительный взгляд демону, который со скучающим видом таращится в огонь. – Но ответственность тоже имеется. Асмодей, ты остаешься или уходишь, определись уже.
Демон встрепенулся, словно только и ждал, когда о нем вспомнят, сказал, глядя прямо на нее:
– А тебе как больше хочется?
– Мне хочется, чтобы ты не лез к моим гостям, – сообщила девушка-яга. – Если остаешься, я обережень на нее надену. А нет, так без стука не войдешь. Сколько раз просила предупреждать. Может я в ванне голая.
Глаза Асмодея сверкнули, как два черных бриллианта.
– Ради такого я через все Преддверие пешком бежать буду.
– Раскатал губы, – фыркнула яга. – Короче, Склифосовский.
Демон горестно вздохнул, опуская плечи, будто его, несправедливо оскорбленного, не оценили по достоинству, и проговорил:
– Пойду я, раз мне тут не рады.
– Вот только не надо прибедняться, – сурово отозвалась девушка-яга. – Ты у меня бываешь чаще, чем в Долине.
– А может, мне тут нравится.
– А я и не сомневаюсь.
Вновь вздохнув, Асмодей бросил короткий взгляд на меня, мол, и вам до свидания, отчего по коже в который раз пронесся табун мурашек, затем шагнул в очаг. Его моментально охватило пламя, и через секунду мы остались с девушкой-ягой одни.
После ухода демона я ощутила облегчение, видимо, даже несмотря на указ девушки-яги, он продолжал испускать какие-то фибры, эманации или еще что-то, отчего все мое существо пребывало в смятении.
Я выдохнула, а Варвара словно слышала мои мысли – проговорила:
– Не удивляйся, он и не такое может. Это ведь Асмодей.
Я промокнула губы бумажным платком, который завалялся в кармане джинсов, и спросила, косясь в пламя:
– Он что, действительно, ну… блуд и похоть?
Девушка-яга кивнула.
– Только тем и занимается. И с его помощью склоняет ведьм и обычных женщин на свою сторону.
– Это еще какая за сторона? – не поняла я.
– Известно какая, – отозвалась она, заглядывая в мойку, – темная, естественно. У них там давний спор, все соревнуются, как дети малые. Но ты в это не вникай. Главное не подпускай его к себе.
Вспомнив хищный и такой магнетический взгляд Асмодея, я нервно сглотнула и произнесла честно:
– Даже в мыслях не было. Но такое ощущение, что он и на расстоянии… как бы это выразиться…. Действует.